– Туши огонь! – вскрикнула Одри.
– Чем? – я снова выругался. Пламя перекинулось на следующий ящик, весело разбрызгивая багряные искры и распространяя удушливый дым.
Златовласка что-то прошипела и бросилась вон из подземелья, я же попытался соорудить водяной аркан. Надо признать, они всегда выходили у меня кривыми и слабыми, даже с полным резервом, а сейчас и вовсе ничего не удалось. Я не смог выжать даже каплю, даже поганой ложки воды! А между тем огонь трещал все задорнее, с жадностью прыгая по полкам и остаткам жирных продуктов. Отожравшиеся на моих запасах крысы порскнули в разные стороны с недовольным писком. Ну, хоть какая-то радость! Правда, я не готов пожертвовать своим поместьем, чтобы отомстить хвостатым грызунам.
– В сторону! – завопила Одри, и я едва успел отпрыгнуть, как на полки обрушился поток воды. Под ногами захлюпало, пламя обиженно зашипело. Златовласка подскочила и накрыла еще танцующий огонек мокрой тряпкой.
Я присмотрелся, прищурился.
– Мне кажется, или это мой плащ?
– Прости, ничего другого поблизости не оказалось, – Одри устало вытерла лоб.
– Это. Был. Мой плащ! – сквозь зубы процедил я. – Из такайской шерсти. С мехом черно-бурой лисицы и подкладкой из бархата. Мой. Самый. Любимый.Плащ!
– В следующий раз я оставлю твой дом гореть! – Одри сердито содрала безнадежно испорченную вещь и швырнула в меня. Я подхватил, распрямил. В центре красовалась дыра. Втянул со свистом воздух.
– Слушай, тебе что, плащ дороже поместья? – воскликнула девчонка, уперев руки в бока.
– Ты могла бы принести еще ведро воды! Или два. Или десяток! А не портить мои вещи!
– Что? – завопила она. – Ведро воды? Я и так еле дотащила его, пока ты тут любовался на пожар, который сам же и устроил! Да ты… ты…просто… у меня слов нет!
– В этом ты не изменилась, – буркнул я, откидывая испорченную тряпку и направляясь к лестнице.
– Поганый чернокнижник!
– Ого, к тебе возвращается память? Или ты в любом состоянии безнадежно скупа на фантазию?
– Ах, так! – прошипела златовласка. – Ну, знаешь ли!
Она вихрем пронеслась мимо, толкнув меня локтем, выскочила за дверь и одним ударом захлопнула ее. Лязгнул металлический засов, опускаясь в скобы.
Магический светильник выхватил из тьмы черные закопченные стены, остатки ящиков и меня– стоящего на лестнице.
– Эй, Одри, не дури! – я пнул дверь. Выбить ее не хватит сил даже мне, ее делали на совесть.