— Вам просили передать, — возле выхода его перехватил румяный трактирщик.
Он протянул неровно свернутую желтую бумагу и подобострастно поклонился. Молодой кхассер за одну ночь оставил здесь столько денег, что ыся тавена могла не работать целую неделю.
Брейр недовольно щелкнул языком и развернул лист.
«В час. На смотр. Высших две. Распорядитель»
Он пять раз пробежался по строчкам, вчитываясь в наспех накарябанные буквы.
В смысле две? Зачем две? Всегда же была одна…
Он удивленно посмотрел в одну сторону, в другую, будто ждал, что кто-нибудь сейчас пояснит в чем дело.
Какого лешего их две?!
А самое главное, какого лешего он не свалил из города вчера, как только узнал, что на смотр приехал другой кхассер? Сейчас бы уже был далеко, и никто бы его не нашел, не заставил возвращаться обратно.
— Че-е-ерт, — простонал, с досадой потирая шею.
Сбегать теперь, когда ему сообщили о второй Высшей и потребовали явиться на смотрины, не было смысла. Накажут. Император жестко относился к этому вопросу, и поблажек не делал никому.
Тхе’Маэс был одержим мыслью сохранить силу кхассеров и каждому отводил свою роль в этой игре. Кому-то заранее готовили камень плодородия, чтобы совершить обряд. Кому-то позволяли вести поиски самостоятельно. А самым младшим представителям кланов, как самому Брейру, досталась другая участь. Девы из Шатарии.
Раз в год, поздней осенью, корабль с «невестами» прибывал в Наранд и на его борту неизбежно была та, что наделенная особой нативной магией, которая порой срабатывала не хуже камня плодородия.
Расчёт Тхе’Маэса был простым. Одна Высшая — один кхассер.
К несчастью, в этом году эта печальная участь достался Брейру.
Над стойкой трактирщика висели большие квадратные часы с медными стрелками и бесстрастно показывали, что он уже безнадежно опаздывает. Почему нельзя было просто прислать ему эту девку и оставить в покое?
— Черт, — он снова выругался и выскочил на улицу. На бегу обратился зверем, испугав почтенную пару, неспешно проходящую мимо, и взмыл в воздух.
Скользя над разноцветными крышами, он устремился на окраину Наранда, где раскинулись поместья знати.
Нужный особняк был виден издалека. Серая, выгоревшая на палящем южном солнце махина возвышалась над остальными домами. Ее крышу венчали пять статуй кхассеров — по числу кланов Андракиса. Когда-то их было семь. Рысей не стало, да ягуары перевелись.