Ника отрывисто кивнула.
— Молодец. И чтоб ноги твоей рядом с деревней не было. Если люди начнут жаловаться — отвезу на дальнюю заставу.
Он вскочил в седло и, натянув поводья, развернул вирту в обратный путь. Напоследок кивнул полоумной старухе, смерил взглядом «невесту» из Шатарии и уехал, уверенный, что до следующей весны о них не услышит.
— Ну что притихла как неродная? — проскрипела Нарва, — Проходи. Знакомиться будем.
Доминика как стояла на месте, так и продолжала стоять. Что сама старуха, с ее горбом и мутными белесыми глазами, что ветхий дом казались ей жуткими.
Травница смерила ее снисходительным взглядом и скрылась внутри хижины:
— Ну стой, стой. Когда медведь придет — привет передавай…если успеешь.
О, боги! Еще и медведи?!
Доминика испуганно обернулась. Кругом унылый лес, серые стволы деревьев и пожухлые кусты. Где-то между ними трещала одинокая сорока, а вдали, на опустевших болотах возмущенно скрипел припозднившийся дергач.
Потом хрустнула ветка. Может просто упала шишка, или неосторожная белка недопрыгнула куда хотела, но Ника уже представила самое худшее. Отбросив в сторону сомнения, она быстрым шагом направилась к избушке. Поднялась по скрипучим ступеням и аккуратно заглянула внутрь.
— Иди уже, — насмешливо проскрипела старуха.
Внутри было тесно. Тускло светили свечи, расставленные на столе и полках. Пахло травами — все стены были завешаны пучками, туго сплетёнными сухими косицами и мешочками, набитыми до отказа. Доминика узнала терпкий запах полынника, освежающую горечь мяты, сладкий дурман зрелого хмеля.
— Разбираешься в травах? — от внимательной старой Нарвы не укрылось то, с каким интересом девушка рассматривала ее запасы.
Ника пожала плечами.
О травах она знала если не все, то почти все. Это был ее второй дар, так удачно помогающий на основном поприще. Нет нужды тратить силу целителя, если многое можно сделать с помощью настоек и порошков.
— Подай мне раноллу розовую, — попросила старуха.
Девушка послушно сняла с гвоздя маленький пучок травы, больше похожий на еловые ветки, и протянула ей. Травница оторвала пару листиков, смяла их скрюченными от старости пальцами, и попыталась отправить в рот. Но Ника не позволила — выбила из рук отраву и возмущенно отобрала пучок.
— Разбираешься, — убежденно протянула Нарва, — эх, и заживем мы с тобой, девочка!