— Благодарю, но я…
— Принимай то, что дается от сердца, — подарила она мне теплую улыбку, которая тут же сошла на нет, стоило повернуться к продавцу. — А ты закрывай сарай, да не трепи языком.
Та снова поджала губы и демонстративно закатила глаза.
— Или ты думаешь… — старушка понизила голос, от чего мы все одновременно буквально потянулись к ней, чтобы не пропустить ни единого слова, — что разговоры о животных в деревне – к добру? Может быть, ты думаешь, что тут давно не бывало охотников?
Мы сразу же отпряли от сухонькой женщины, засуетились, забегали глазами, словно каждого поймали с поличным за чем-то предосудительным.
Охотники – это война. Это несправедливость, прикрываемая властями. Это кровь. Это слезы. Это запах костров. Это деревянные балки, с которых свисают крепкие корабельные веревки, закругленные на концах, ожидая своей жертвы…
— Угощайтесь, что же это я! — спохватилась пышка. — Тем более, что вам очень нужны положительные эмоции! С таким-то соседом!
После ее слов мне на миг показалось, что вокруг стало тихо – будто бы непроницаемое одеяло набросили на всю площадь. Она замерла, и многоголосье стихло, тишина кольнула сердце.
Женщине и самой, кажется, стало не по себе. Она зябко поежилась и довольно громко произнесла:
— Пудра - самая свежая, сладкая, а внутри – мак. Вы еще не раз вернетесь ко мне!
Энк сжал мою ладонь сильнее, потому что она вспотела и начала выскальзывать. Я обернулась за спину – нет, базар все также жил своей жизнью: гремел кастрюлями, отзывался звуками домашних животных, кряхтел деревом.
Старушка пропала, будто ее и не было, оставив после себя тонкий, едва уловимый шлейф цветочных духов – аромат, который был так знаком мне из-за бабушки…
— И все же, — понизила голос толстушка. — Ко мне приходил…волк! Как быть-то, как быть…А ежели он всю мою скотину перетаскает?!
— Спасибо за угощение, — повела я Энка к выходу. — Мы обязательно вернемся.
— Возвращайтесь! И…берегите себя!
Берегите себя – словно ударило в спину, скользнуло ветром между пальцев, охладило перепонки. Берегите!
Домой мы направились уже под вечер, нагулявшись по деревне, зашли во все магазины, которые были поблизости, узнали ассортимент товара тех маркетов, в которые нужно было добираться на колесах, нарвали цветов по пути к асфальтовой дороге, съели и выпили почти все, что накупили у жителей. Руки все еще саднило от тяжелой ноши, и потому я закинула все покупки в рюкзак, чувствуя его приятную тяжесть за спиной.