Деймос молчит, и я делаю то, что уже давно должна была сделать – бегу в спасительную прохладу дома. Чтобы там забиться в кровать, притянуть вкусно пахнущую макушку Энка к себе, зарыться в одеяло и спрятаться от всех эмоций, которые ураганом начинают крутить мое сердце, душу, выматывая и лишая последних сил. И потому проваливаюсь в сон также быстро, как схватывается яйцо на раскаленной сковороде.
Но в какой-то момент я слышу вдруг, как дверь начинает дрожать.
Приоткрыв глаза, смотрю в темноте на нее, и чутко ловлю все звуки, которые доносятся из коридора.
И слышу это.
Кто-то скребется в нашу дверь.
Скребется тихо, царапая когтями дерево двери, явно пытаясь открыть ее, проникнуть внутрь.
Шрррххх шррххх шрх шрх шрх
Сердце замирает где-то в сухой гортани.
Фууух фух фух
Дверь дрожит, я хорошо помню, что запирала ее на засов, но в этот момент ни в чем не уверена, и понимаю, что нужно сорваться с места и закрыть его, если вдруг замок разболтался.
Но от страха не могу ничего сделать.
Вдруг дверь дрожит сильнее, и я слышу сильный стук.
Бух бух бух…
Глаза мои округляются.
Животное бьется о дерево своим телом.
Я подскакиваю в кровати и оглядываюсь вокруг в поисках какого-то оружия, в случае, если засов сорвется с петель и дверь отворится.
И тут же холодею.
Покрываюсь ледяным потом.
Потому что понимаю, что Энка рядом со мною нет.
Я лежу в кровати одна.
11. Глава 11
— Помогите…— шепчу. — Помогите…
Губы словно мертвые и еле двигаются.
Страх железной удавкой стягивает горло, а руки холодеют.
— Энк, Энк, —лепечу я в темноту, но понимаю, что она не отзовется ни прикосновением, ни шепотом сына.
Я в комнате абсолютно одна.
Одна, не считая животного, которое вдруг с усиленным рвением, даже не скрываясь, начинает царапаться под моей дверью, словно ощутив кожей мой страх.
Голова кружится от недостатка воздуха.
Рванув к окну, стягиваю с него шторы и начинаю трясти дверцу. Она не поддается. Не слушается свою хозяйку также легко, как прикосновения моего соседа, которому так легко удалось в прошлый раз ее закрыть.
Становится так страшно, как никогда прежде.
Перед глазами – вспышки. То белесая пелена страха, то острая, до рези, проницательность. Вижу и комод, и стул, и стол, но понимаю, что ничто из всего этого не станет для меня защитой.
А что если эта тварь за дверью уже сожрала Энка, и сейчас, вот прямо сейчас…