Одалисок за пределы Сераля почти не выпускают, участь этих прекрасных дев – вечное ожидание высочайшей милости, порой бесплодное: одних наложниц, только обучающихся высоким искусствам, ещё не представших перед Повелителем, здесь около семисот. А ведь в Верхнем гареме проживают его любимые кадины, посетить которых он, согласно закону правоверных, обязан не менее раза в неделю, и возлюбленные икбал, сумевшие угодить и понести от него. Когда-то ещё султан снизойдёт до простых девушек из Нижнего гарема, смиренно ждущих его взгляда! Да и какое расположение духа будет у него в тот момент? А то, бывало, выберет на ложе, потом лишь взглянет – и с позором отошлёт назад. Вот и томись в ожидании: месяцы, годы… Увядай, сохни от скуки; да ещё не угадаешь, чего от судьбы дождёшься.
Жизнь танцовщицы куда интереснее, чем у обычных гурий Сераля. Если её и вызывают к Солнцеликому, то лишь для того, чтобы в числе прочих таких же искусниц развеять светлейшую скуку, или просто стать прелестным фоном к его ночи с избранной. В последнем случае танцевать придётся с опущенными глазами, дабы не видеть любовных игр Повелителя, а уши затыкать воском. По рассказам опытных мастериц, их выручало то, что босыми ногами они ощущали ритм таблы – небольшого барабана, и бубна. От «слепых» и «глухих» музыкантов требовалась в такие ночи особая слаженность… Но бывало, что целый десяток-другой девушек вызывали «для показа» гостям султана, и вот тогда можно было метать из-под вуалей огненные взоры, призывно улыбаться, позволять себе чуть больше дозволенного – потому что хорошенькую танцовщицу могли предложить гостю: но не просто на ночь, а в подарок, и не в рабыни, а в жёны. Ибо Великому Хромцу известно было, что многие гяуры считают многожёнство, узаконенное Всевышним для правоверных, блудом, а гаремы – рассадниками разврата. Даря приближённым дев, султан и одаривал своей милостью – равно как и приданым, и следил за нравственностью подданных, ибо отрывал от своего сердца прелестниц не иначе, как для законного и почётного замужества.
А замужняя женщина, если только супруг её был не султан, обладала куда большей свободой, чем даже султанша. Она могла в любой момент выйти из дома – на рынок, в мечеть, встретиться с родственницами или подругами, съездить в другой город навестить родителей – с разрешения мужа, конечно, не без этого! И в то же время – позволить или не позволить супругу привести в дом новую жену; а если ему вздумается развестись – стребовав с него приданое и достойное содержание. Хорошо быть замужней и свободной!