Ника пыталась отвоевать себе место на диване. Но ее упорно оттуда спихивали.
– Да что ж такое?! Жалко вам что ли, – ворчала собака, когда ее в очередной раз прогоняли с насиженного места.
– Надо что-то придумать, – сказала однажды хозяйка, – я читала, что лабрадоры любят лежать и спать на возвышенности.
– Да что тут думать – пойдем купим матрац для детской кроватки, пусть на нем и спит. Будет ее место, тем более вон, как она выросла, – ответил хозяин.
– Иди сюда, Ника, – позвали как-то собаку, – смотри, какая у тебя теперь кровать. Большая, высокая. Забирайся. Лежать. Место, – добавила хозяйка.
Ника обнюхала свое будущее ложе и отвернулась.
– Ты что? Не нравится тебе? Ты же будешь тут, как принцесса!
– Нет. Я тут спать не буду, – почему-то обиделась собака и демонстративно залезла на диван.
– Нет, вы на нее посмотрите! Ей матрац купили, а она нос воротит. Да вы, сударыня, нахалка! Ну-ка, иди сюда, Ника, – вновь строго позвала хозяйка.
– Да что ж вы пристали-то, – со вздохом слезла со своего привычного места собака, – что у вас за привычка такая – навязывать все. Вам нравится, вот вы здесь и спите. А мне не нравится. Я тут одна спать не буду. Долли, вон, с вами на кровати спит. А мне вообще ничего тут нельзя. Я тут у вас, как приживалка, – вновь обиженно вздохнула собака, наморщив лоб, отчего ее морда сразу приняла жалостливое и несчастное выражение.
– Ника, ну, подойди, девочка. Смотри, как хорошо, – уже ласково позвала хозяйка и погладила собаку по голове. – Ах ты, Никуша-хрюша, ах ты, собака – мои плюшевые ушки, – обнимала она ее за шею, приговаривая всякие нежности.
– Ну, ладно, полежу немного, – согласилась и завиляла хвостом Ника.
Но матрац так и не стал ее любимым местом и, пролежав пару месяцев невостребованным, был убран.
***
Как-то раз хозяйка пришла вечером с работы. Открыв ключом дверь и зайдя в темную прихожую, она почувствовала резкий запах.
– Ника, опять ты!..– сердито чертыхнулась она. Хозяйка сделала шаг вперед и тут же вляпалась в большую кучу.
– Ника! – еще громче позвала хозяйка, – сейчас мордой буду тебя тыкать, ну-ка иди сюда, бессовестная собака, – бушевала она, – где ты есть, куда спряталась?
Она включила свет и увидела, что собака и не думала никуда прятаться, а спокойно и даже горделиво лежала себе на высокой тумбочке-комоде, едва там поместившись, свесив лапы и хвост, гордо подняв голову.