Семья профессора Ленского жила в серой кирпичной хрущовке, в трехкомнатной, но очень тесной квартире на первом этаже. В подъезде вечно пахло сыростью из подвала, где вечно протекали трубы. Подъезд, давным-давно выкрашенный в трупно-серый цвет, изрядно пооблупился. Войдя в него, Антон обернулся к Яне с недоумением на лице. Они остановились перед дверью.
– Да, – сказала Яна, – папа был бессребреником, никогда ничего не просил, квартиру какую дали, такую и взял. Мама его за это ужасно пилила. Впрочем, не только за это и не только его. Вообще, пока не зашли, хочу сказать, что мама – человек… Непростой. Ты, пожалуйста, не реагируй. Даже если она будет говорить что-то неприятное обо мне, например. Или о папе. Или вообще о жизни, о людях, неважно. Хорошо?
– Ясенька, о чем речь? По-любому, это же твоя мама. Я буду ангелом, хотя, – он грозно сдвинул брови и страшно раздул ноздри, – ты знаешь, женщина, меня лучше не доводить! – Яна рассмеялась и нажала на кнопку звонка.
Мама открыла сразу. На ней было черное платье в огромных желтых цветах, волосы неопределенного цвета собраны в пучок, на губах ярко-красная помада. С тех пор, как Марина Ивановна уволилась с работы, привычка одеваться согласно этикету, принятому в среде товароведов и завхозов, у нее осталась, и с утра первым делом она наносила на лицо толстый слой грима и облачалась в любимые ей яркие платья. Антона поразило, насколько Яна на нее не похожа. Марина Ивановна была компактной, худощавой, с мелкими чертами лица, очень тонкими губами, изогнутыми в брезгливую линию. Она чуть сутулилась, от чего казалась еще ниже ростом. Яна же была настоящей скандинавкой – прямой нос, огромные голубые глаза, очень светлые, с темным ободком, светлые волосы, выгоравшие летом до платиновых, длинные ноги. Она была статной, яркой. Увидев ее один раз, невозможно было не узнать в следующий. «Должно быть, в отца» – подумал Антон, видевший только его черно-белые портреты в книгах.
Марина Ивановна бросила придирчивый взгляд на Антона снизу вверх, потом несколько натянуто улыбнулась:
– Ну проходите, – Яна подтолкнула Тосю вперед. Он с трудом поместился в крохотном коридорчике.
– Привет, мам!
– Янка, ну ты даешь, – охнула мать, невольно теснясь в сторону кухни, – Я думала, ты самая длинная в семье будешь, а ты вон какого великана себе нашла! – она кокетливо протянула Антону руку ладонью вниз, – Ну, раз Яна не торопится нас знакомить, то придется самой. Марина Ивановна. А Вы, стало быть, Антон.