– Пора. – Пенни дернула меня за руку, и мы побежали прочь.
Она отправилась на работу, а я домой. Почему я собственно расстраиваюсь. Я ведь всегда хотел получать деньги, за то, что сижу дома, смотрю сериалы и бухаю.
«Что есть жестокость?» – спросил меня через динамик радио Первый свидетель.
– Это неспособность смириться с тем, что происходит… – ответил я ему.
Зазвонил телефон и мне пришлось убавить приемник.
– Агент Маккинли. Это агент Скотт. Я ждала вас сегодня.
– Простите агент Скотт, меня отстранили. Я не мог прийти.
– Очень жаль. Надеюсь, у вас все образуется. Сегодня произошли странные вещи. Из морга пропали органы.
– Как такое возможно?
– Мы с доктором Шейном проводили вскрытие и нас срочно вызвали на собрание. А когда мы вернулись, у жертвы пропали легкие.
– У нас в бюро были посторонние? Записи с камер смотрели?
– Камеры не работали. Произошел сбой электричества из-за замыкания в пятом лифте.
– Простите агент Скотт, у меня вторая линия. – я переключил звонок.
– Ты заедешь сегодня? У меня для тебя сюрприз.
– Твои сюрпризы аукнуться мне на сдаче физ. подготовки.
– Это немного другой сюрприз. Я закончу в шесть.
Что еще делать временно безработному? Конечно же, шататься по ресторанам.
Скотт я не перезвонил. Переоделся. Можно ли костюмы стирать в машинке? Сдать в химчистку? Ну, нет. Пусть лучше мой пиджак превратится в половую тряпку, чем его почистят рядом с чьей-нибудь головой.
Я заказал кофе, но официант настаивал на чем-нибудь еще.
– Зря отказываетесь. – указала мне дама за соседним столиком. На ней был леопардовый, ужасный пиджак, но зато от Гуччи. – Рагу с копченостями просто отменное. Будто на настоящем костре готовили!
– Я учту. Спасибо.
Мне не хотелось не с кем разговаривать. Меня беспокоило происшествие в морге. Как в такое охраняемое здание, мог пробраться преступник? Хотя, я же смог. Промежуток от того как мы с Пенни покинули морг, и тем как туда вернулась Скотт с доктором Шейном был меньше десяти минут. Или больше. В тот момент, когда я стоял там, напротив Бойл, рискуя быть пойманным, я не чувствовал времени. Оно, то текло как густое масло, то летело, то совсем останавливалось. От обилия вопросов, у меня раскалывалась голова. Почему на них нет ответов? Почему моя решительность и уверенность снова ускользает от меня, как тогда, с Джоушем. Мне вспомнились слова Пола, а том, что Джоуша обвинили во внутренних преступлениях.