— Я тебя не цепляю, Рыжая, — поймала я снова холодный, колючий, пробирающий до самых костей взгляд некогда любимого мужчины, того, за кого я собиралась замуж, того, кто сначала вознёс до небес, а потом бросил на твёрдый асфальт с высоты и равнодушно наблюдал, как я умирала на нём. — Мне нет до тебя дела. Но твоё присутствие априори меня раздражает. И лучше бы тебе было поискать что-то другое для себя.
— А ты снова пошёл по своим излюбленным методам, да? — хмыкнула я.
— Каким это? — спросил он, с интересом поглядывая на меня в ожидании ответа.
— Шантаж, давление, колкости, — отбила я. — Но я уже не та маленькая девочка, с которой твои уловки работали. Да и я думала, ты вырос из этого.
— Ты мне на вопрос не ответила, Рыжая, — вернул меня туда, куда хотел сам, Роман.
— Нет, — сказала я твёрдо, вскинув подбородок. — Я ничего искать не пойду, и с работы я не уйду — она меня устраивает полностью. Ещё раз повторюсь — если что-то не устраивает по ряду причин лично тебя — так ты не пуп земли, Рома. Найди тогда сам решение. Ты же мужчина, а не я. Вот и реши сам свои проблемы, не вешай их на меня. Тем более что мне абсолютно всё равно, вернулся ты или нет, в России ты живешь или в Антарктиде с пингвинами, работаешь ли ты в одном здании со мной или нет. Ты в прошлом, Питерский. А на прошлое я не оглядываюсь.
— Ну да, — улыбнулся Рома как змея. — У тебя есть прекрасное будущее в виде старикана, да? Стали возбуждать мужики постарее?
Моему возмущению не было предела. Он имел в виду Виктора, конечно. Но он не старик, ему даже сорока пока что нет. Да, он старше меня и обратил на меня внимание, но это не даёт права кому-то оскорблять нас за это. Я открывала и закрывала рот обратно, сдерживая себя от того, чтобы не наговорить того, о чём я потом буду жалеть. Всё же, как ни крути, а передо мной сидит мой начальник, и со счетов это сбрасывать всё-таки нельзя. Как бы мы ни хотели того миновать, а работать довольно тесно почти каждый день нам всё равно придётся. А значит, стоит кому-то из нас быть умнее и прикусить язык. Пусть роль умного исполню я.
— Вас не касается моя личная жизнь, Роман Петрович, — сказала я, смело заглянув в холодные серые глаза ставшего безумно красивым и сексуальным мужчины. Только душа его со временем словно испортилась. Испачкалась о деньги и власть, или что… Не знаю. — И оставьте меня, пожалуйста, в покое.