- Да, Виктор Борисович! – отвечает она звонким и громким
голосом. Точно таким же голосом по радио с утра произносится
речевка «Здравствуйте ребята! Слушайте Пионерскую Зорьку!».
- Лиза, я пойду проветрюсь. – говорит он: - ты за старшего. Все
остальные – пожалуйста ведите себя тихо.
- А вы нам потом что-нибудь расскажете? – поднимает голову
веснушчатый паренек на предпоследней парте: - про пауков или
вампиров? В прошлый раз было очень интересно.
- Да! Виктор Борисович! Ну пожалуйста! – раздаются голоса.
- Давайте пока я не ушел, лучше вам загадку загадаю. – он встает
и подходит к доске, берет мел и рисует девять точек, по три в ряд
-
- Задача довольно трудная. – говорит он: - соедините все девять
точек четырьмя ломаными линиями не отрывая руки.
- Так это же просто! – вскакивает с места веснушчатый паренек: -
дайте мне мел, я сейчас… - он подходит к доске, и Виктор отдает ему
мел. Мальчик уверенно начинает чертить линии и замирает, шевеля
губами.
- Не получается… - говорит он и хмурит брови.
- А пока наш уважаемый коллега Владимир Лермонтович пытается
решить эту задачку вы все можете взять в руки листочки бумаги и
попробовать решить ее у себя на парте. И… впервые эта загадка была
опубликована в одна тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году
французским шахматистом Сэмом Лойдом. Кстати, у этой загадки…
где-то около двенадцати решений, в зависимости от условий. – он
обводит всех взглядом и с удовлетворением отмечает, как все
склоняются над листочками. Кивает и тихонько выходит в коридор,
который встречает его запахом свежевысохшей краски. Он идет, не
чувствуя под собой ног и заходит в дверь с надписью «мужской
туалет» и черным силуэтом человечка. В туалете сильно пахнет
хлоркой, а на свежей линии побелки, сверху квадратиков керамической
плитки уже кто-то написал ругательное слово. Он подошел к ближайшей
раковине и открыл кран с холодной водой. Плеснул ею себе в лицо,
подставил голову под кран и некоторое время ни о чем не думал, пока
холод не стиснул ему затылок ледяным кольцом. Выключил воду,
запоздало подумав о том, что конечно же не взял с собой полотенце,
да и откуда у него полотенце в школе? А туалетной бумаги тут не
было, каждый сам приносил с собой протирочный материал, как это
называл завхоз. Так что придется в класс идти с мокрой головою… но
не это главное. Главное – что ему теперь делать? Каким образом
повлиять на жизнь Яны так, чтобы она прожила долгую и счастливую
жизнь и не умерла от рака в двадцать пять? А что, если ей суждено
прожить ровно столько – звучит у него в голове предательский голос,
что если это «Эффект Бабочки» и если она не умрет в двадцать пять,
то мир будут ожидать катастрофические последствия? Кроме того, даже
если ты сейчас наизнанку вывернешься, лично у тебя никакого
будущего рядом с ней нет. Ты – физрук, живешь в маленькой комнате в
общежитии, а она – тринадцатилетняя девочка, только в восьмой класс
перешла. Нет, бывало всякое, недаром Виктор Цой пел свою
«Восьмиклассницу»… но дело не в этом. Он знает, что она – достойна
большего. Это сейчас в стране социализм, но ее юность выпадет на
бушующие девяностые, ее отчим будет большим человеком, она займет
место в региональной команде по волейболу, будет знать пять языков,
кататься по заграницам и конечно же купит себе тот проклятый
японский мотоцикл, который и оставит ей шрам на бедре, вплавив в
плоть нейлоновые колготки выхлопной трубой. У нее впереди – жизнь.
Которую он не имеет права ломать своим присутствием или тем более –
признанием.