Голова, наконец, перестала кружиться,
и Тиана рассеянно погладила амулет в виде червленой змейки на
запястье, который помог ей с проникновением и обходом защиты.
- Спасибо, - прошептала она. Бабушка
учила, что к старым волшебным вещам нужно относиться с почтением,
как к живым. Глубоко внутри шевельнулась привычная досада: слишком
мало осталось у ее семьи таких вещей, ценных и самих по себе, но и
ещё более дорогих от того, что напоминали о былом величии их
рода.
Однако, стоило поторопиться – ей не
удалось отвоевать у бабушки право жить на территории академии в
одном из домиков преподавателей, и предстояло почти полтора часа
идти по старому центру города мимо королевского дворца к окраине, к
обветшалому особняку герцогов Риваль. Хорошо, что есть невидимость,
но она не спасет от синяков, если какой-нибудь припозднившийся
гуляка или кухарка, спешащая на работу, налетят на Тиану в узком
переулке. Да и оборотни вполне могут учуять ее, ежели встретятся на
улице.
Она быстро прошла по широкому двору
мимо главного, украшенного лепниной корпуса академии в здание
библиотеки, а уже из нее через Академический переулок – в город,
все ускоряя шаг. Бабушку волновать не хотелось, как и отвечать на
вопросы «как можно леди ходить ночью по улицам без
сопровождения».
Как будто у них были деньги на
сопровождение. Как будто у Тианы от леди осталось хоть что-то кроме
воспитания и имени.
Нет, если бы удалось уговорить леди
Аврору продать особняк, им бы хватило и на скромный домик на
окраине столицы, и на достойную жизнь, и пожизненный найм прислуги,
и на возможность матери и бабушке выезжать летом на море, снимая
коттедж на курорте. Но особняк был последним, что осталось у рода
Риваль. Больше ничего не было - ни денег, ни мужчин в доме,
способных заработать и решить проблемы семьи.
Отец Тианы, лерд Абердин, умер, когда
она была совсем крошкой. Смерть была нелепой - лерд сломал шею,
катаясь на мотоциклетке. А дед, муж бабушки Авроры, слишком сильно
уважал не только оркский ковыльяк, но и эльфийскую амброзию, и даже
такой экзотический алкоголь, как русалий ракушечник (по правде
говоря, дед уважал все, что горит). Так сильно, что ухитрился
ляпнуть в нескольких клубах что-то шутливо-несерьезное, но вполне
себе критическое в адрес тогдашнего короля, деда нынешней королевы.
А когда король на полном серьезе начал обсуждать сухой закон в
королевстве, и вовсе потерял осторожность.