- Я не хочу, чтобы этот псих вдруг
разделся догола и стал козлом прыгать возле меня, как это было в
Лидсе, - зловеще произнёс Грегсон.
Наступила тягостная тишина.
Меня оскорбили, я был должен
среагировать. И я ответил обидчику тем же.
- Почему? Боишься возбудиться при
виде голого мужика? – ровным тоном поинтересовался я.
Когда тебе перевалило за сто, больше
половины из которых ты отдал органам, поневоле учишься держать
удар.
Но Грегсон был слишком молод, нагл и
самоуверен. Душевной выдержки у него не хватило.
- Я убью тебя! – совсем не
по-джентльменски завопил он и ринулся на меня с кулаками.
Должно быть, оправдывал статус Англии
как родины бокса.
Я ещё не знал, как принято биться на
кулачках в среде британских офицеров полиции, потому не стал
тратить время на пустяки и, увернувшись от первого, сильного, но
плохо поставленного удара, ответил встречным прямым в челюсть
Грегсона.
При желании я умею лягаться не хуже
лошади, а рукопашной меня учили ещё на фронте. В сорок третьем мне
выпала честь попасть в разведвзвод, и в моём послужном списке
числилась не одна дюжина притащенных с той стороны «языков».
Понятно, что редко кто желал идти со мной добровольно, и
уговаривать приходилось самыми разными способами. Далеко не всегда
словом.
- Как-то так, - резюмировал я, убирая
кулак. – Господа детективы, пожалуйста, будем вежливыми друг к
другу.
Ничего удивительного, что Грегсон
сначала замер, а потом стремительно потерял равновесие. Он мог бы
упасть и удариться головой об стол или другие предметы мебели, но я
не хотел лишать Скотланд-Ярд талантливого сыщика, поэтому подхватил
его и осторожно опустил на пол.
Существенного урона его внешности и
здоровью мой удар не нанёс, только погрузил на какое-то время
спатеньки.
- Джентльмены, у кого есть
нюхательная соль? – поинтересовался я.
Почему-то вместо ответа наступила
нехорошая тишина, я спиной почуял неприятности.
- Что тут происходит?! – загремел
позади недовольный возглас.
Судя по реакции остальных детективов,
это был кто-то из начальства, поэтому я тут же развернулся и
вытянулся по стойке смирно.
Рядом, с трудом дыша, держа руки по
швам, стоял Херб.
- Ещё раз спрашиваю: что тут
происходит?! – повторил вопрос высокий мужчина с редкими
зализанными волосами и пышными пшеничного цвета усами над верхней
губой. У него был высокий лоб, изборожденный морщинами, несмотря на
явную молодость – я бы дал ему лет тридцать с хвостиком, длинная
как у жирафа шея, торчавшая из тугого накрахмаленного воротника
белой рубашки. Тонкая правая рука покоилась в кармане жилетки
тёмного пиджака.