— Эээ…спасибо, – она растерянно принимает букет и мечется глазами по цветам, теряя воинственный запал. — Запрещенный прием, Игнатов, — хмурится.
Не успеваю ответить, как дверь кабинета резко открывается и оттуда выглядывает женщина с медными волосами и оранжевой помадой на губах. Она оглядывает пустой коридор и цепляется сощуренным недоверчивым взглядом за нас.
— Игнатовы! Вы? — уточняет.
— Мы! – отвечаем хором, будто репетировали, и удивленно смотрим друг на друга.
Кивком головы женщина велит нам проходить, но своего цепкого внимания с нас не спускает.
Я пропускаю вперед пока еще супругу и следом за ней вхожу в кабинет, в котором по центру, как особист, стоит здоровый письменный стол. На единственный рядом с ним стул моя жена укладывает куртку и встаёт рядом со мной аккурат напротив двух пар глаз, смотрящих на нас в недоумении. Я понимаю это по хлопающим зенкам рыжей женщины, которая спустя несколько секунд подвисания, спрашивает:
— А вы точно пришли разводиться?
Поворачиваемся с Агатой одновременно и смотрим друг на друга непонимающе. Оглядываю ее, затем себя — и меня озаряет. Со стороны мы, вероятно, смотримся как молодожены: супруга, прижимающая букет к груди, в белом платье и я — в свадебном костюме. И, кстати, в том самом, в котором женился. Чем не повод выгулять второй раз в жизни костюмчик от китайского Диор?! Но, признаться, за прошедшие годы я стал крупнее и крепче, поэтому свадебный пиджак стал узковат в плечах, а короткие брюки облепили мой зад и смотрятся как от долгов.
Киваем, мол, точнее некуда.
— Присаживайтесь, – недоверчиво проговаривает вторая женщина, более приятной внешности, но с тем же подозрительным прищуром глаз, как у ее коллеги. Агата садится на единственный стул, а я примостыриваюсь рядом. Думаю, сейчас мы походим на старомодное свадебное фото: когда невеста сидит, а жених смотрит в кадр, уложив руку на спинку стула. У моей бабушки, кажется, такой снимок был. — Супруги Игнатовы… — она задумчиво пролистывает какие-то документы, вчитывается в них и перекладывает с места на место, – так, детей нет, имущественных претензий нет… — выразительно замолкает, вглядываясь в документы. – Ничего нет. Скучно с вами! — поднимает на нас глаза и криво усмехается.
Это у нее профессиональный юмор такой, мда. Смотрю на Агату, у которой дергается нервно бровь.