— Как он мог предложить тебе стать шпионом?
— Ну, ты уже не юродствуй! Что тут непонятного? Боевой офицер.
Шесть языков!
— Да хоть десять! – усмехнулась Тамара. – А подловить тебя на
раз – как делать нечего.
Коста задохнулся.
— Погоди, погоди! Ты что, на понт меня взяла?
Тамара вскинула свои замечательные черные глаза на супруга,
потом расхохоталась.
— Как, как? "На понт"? А-ха-ха!
Коста терпеливо ждал, когда жена перестанет смеяться.
Дождался.
— Ну? – требовал ответа.
— Я, когда тебя с Маликой подловила, если помнишь, тоже
удивлялась, как ты можешь быть шпионом. Сразу раскалываешься. Так и
сейчас.
— Нет, любимая. Я могу быть хорошим шпионом. Просто от тебя я
никогда и ничего скрывать не буду. От тебя у меня нет тайн и
секретов. Я так тебя люблю, что не буду тратить время на все это.
Только и всего.
Тамара счастливая, тут же запрыгнула на Косту сверху, прижалась
к нему, одарила длинным поцелуем, потом положила голову ему на
грудь.
— Спасибо, любимый.
Коста гладил жену по волосам.
— И что будем делать? Как ответим на это предложение?
— А что тут думать, любимый. Ты уже согласен с ним. Не так
ли?
— Опять на понт берешь?
— Нет. Честно. Ведь, согласен?
— Да. Но без твоего...
— И я согласна.
Коста нежно обхватил голову Тамары руками, приподнял, чтобы
заглянуть ей в глаза.
— Удивлен?
— Конечно. Как мне не удивляться?! Мы же оба так мечтали о тихой
жизни. Конец всем этим бесконечным войнам, походам.
— Да, мечтали.
— А теперь ты сама предлагаешь вернуться к ней?
— Ну, во-первых, она не будет такой опасной, как прежняя.
— Во-вторых?
— Во-вторых, я дам окончательное согласие только после разговора
с этим человеком, если он выполнит мои условия.
— Твои условия? Какие?
— Мы не расстаемся. Я и Соня всюду и всегда тебя сопровождаем. И
даже не пытайся сейчас стучать кулаком по столу и говорить мне –
нет! Не поможет. Иначе, можем сразу развестись!
— С ума сошла! Это почему?
— Потому что, любимый, в-третьих, ты... Да и я тоже... Мы не
сможем с тобой жить мирной жизнью обычных людей. Уже не сможем.
Месяц-другой продержимся. А потом начнем тихо ненавидеть друг
друга. Наверное, это не совсем правильно. Даже – наверняка. Но так
у нас сложилось с самого начала. И уже не изменить. Я не хочу
смотреть на то, как ты превращаешься в обычного ленивого мужчину,
не знающего других желаний, кроме как поесть, поспать. Ты не
сможешь видеть меня квочкой. Я не смогу жить, если мы не будем с
тобой часами заниматься любовью, забывая обо всем на свете. Не
смогу, если мы не будем вот так же лежать – голые, обнявшись,
разговаривать часами. Не смогу, если мы, ложась, будем тут же
отворачиваться друг от друга. Не смогу. А ты сможешь?