Ольга Ивановна умерла, когда ему было
четырнадцать. Граф, видимо не очень рьяно интересовавшийся жизнью
побочного сына, все же прислал ему опекуна, а по совместительству
гувернера, Игната и письмо, что будет помогать деньгами. Тимофей
был парнем неглупым, но ленивым и отбившимся от рук. Учился
неохотно, но математику и языки любил. О будущем не задумывался,
уезжать из деревни не хотел.
Свое восемнадцатилетие он справил
десять дней назад. После чего отцовские деньги неожиданно поступать
перестали. И Тимоха не нашел ничего лучше, как спустить последнее
на хмельные напитки. То ли неокрепший организм подвел, то ли питие
было не особо добротным, но Тимофей Александрович отправился в мир
иной, не приходя в сознание.
Что ж, не сказал бы, что собирался
оплакивать участь нерадивого юнца. Мне все эти обстоятельства
играли на руку. Уж в глухой деревне, а тем более в другом мире,
прихвостни Владыки искать меня не будут. И теперь я мог начать
жизнь заново. Надо было только решить три задачи: разобраться, как
пользоваться Мико, найти источник заработка и… постричься!
Слипшиеся темные патлы, отмытые зловонным, но отлично моющим мылом,
оказались светлой, довольно объемной гривой, торчавшей в разные
стороны.
Решив, что для второго пункта мне
известно слишком мало, а с первым вообще торопиться не стоит, я
встал с кровати и вышел из спальни в общую комнату, служившей и
кухней, и столовой, и библиотекой.
Игнат сидел за столом и, нацепив на
длинный прямой нос пенсне, как мне услужливо подсказала память
Тимофея, читал довольно объемную книгу. Оценив аккуратную стрижку и
ровную бороду гувернера-опекуна, я учтиво кашлянул, и, дождавшись,
пока на меня обратится взгляд светло-серых, почти прозрачных глаз,
спросил:
- Игнат, а ты сам стрижешься?
Брови мужчины удивленно
съехались.
- Ты же знаешь, Тимофей, в город
езжу.
Кажется, этот факт не осел в памяти
Никольского-младшего. В город - это сейчас не мой вариант. Там
наверняка все стоит дорого.
- А из местных не подскажешь, кто
может? – я красноречиво захватил пальцами одну особо непокорную
прядь, которая так и лезла в глаза, и оттянул ее в сторону.
- Последний раз ты сам обошелся.
Старыми ножницами для стрижки овец, - Игнат пальцем подтолкнул
пенсне повыше на переносицу и вновь обратил взор на книгу. - А
вообще, говорят Марьяна Никитина, дочка кузнеца, неплохо
стрижет.