- На грани? – Вероника даже есть
перестала, не понимая, что он имеет в виду. Потом сообразила и
закашлялась, судорожно пытаясь найти объяснение своему цветущему
виду. – Не думаю, что скоро умру. В начале пути мне становилось
хуже день ото дня. Но в какой-то момент кризис миновал, и я вновь
стала чувствовать себя лучше. Сейчас я ощущаю пустоту под сердцем,
но она никак не беспокоит меня.
- Хм, интересно. Ты знала, что у
пустышек тоже есть это ощущение? Будто чего-то не хватает? Это
пустой магический резервуар. Все детство мы ждем, что он наполнится
силой, и остальное население примет нас. Но проходит год за годом,
а под сердцем все также пусто. Может, ты действительно как-то
переродилась в пустышку? Я был бы очень рад, если это так. И не
только из-за твоей помощи... - тихо закончил он.
Они помолчали, запивая нехитрый обед
травяным чаем. Было очень уютно сидеть на нагретых за день камнях и
любоваться нетронутой природой, чувствуя рядом дружескую поддержку.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вероника поднялась,
стряхивая с колен крошки, и закинула на плечо мешок.
- Я еще раз схожу в лес. Попробую
поставить силки там, где видела следы зайцев. И соберу лесных
орехов. Еще я видела несколько кустов малины. Здесь, на открытых
участках, она уже отошла. А в тени деревьев можно отыскать хорошие
гроздья.
Барт смотрел, как тонкая фигурка
исчезает за деревьями. И желание жить и быть счастливым вновь
пускало нежные ростки в его огрубевшем сердце. Он устал за
последние годы. Очень устал от постоянной борьбы, голода и
болезней, от невозможности хоть что-то изменить в этом чудовищном
круговороте жизни и смерти. Анника была лучом надежды, весенним
солнышком, растапливающим вечную мерзлоту. Ее появление обещало
жителям долины изменения, о которых каждый безуспешно просил богов,
почему-то отвернувшихся от особенных детей своих.
Королевство Фродлэнд. Несчастье
Никогда не теряй надежду,
Заплутав в больной темноте.
Коль не можешь шагать как прежде,
Я приду, помогу тебе.
- Молли, все готово, уже разливать по
тарелкам? – спросила Вероника, стоя у дровяной плиты и медленно
помешивая ароматный суп.
- Подожди, сама сделаю. Нечего тебе
скакать, лежала бы лучше, - женщина привычно ворчала, нарезая хлеб
и расставляя на кухонном столе посуду.
Ника улыбнулась, подхватила тяжелую
кастрюлю и осторожно перенесла на деревянную подставку. Она уже три
дня находилась на попечении Молли в местном подобии больницы и
привыкла к ее нарочито сердитому тону. В последний раз, собирая в
лесу грибы, девушка упала, споткнувшись о древесный корень, и
сильно поранила ногу острым сучком. Превозмогая боль, кое-как
перевязала рану и поковыляла к дороге. Корзину пришлось бросить в
лесу, оставался только наплечный мешок с лесными орехами, и тот
казался неподъемной ношей. Перед глазами плясали разноцветные
круги, руки дрожали, она всей тяжестью наваливалась на подобранные
палки, с трудом переставляя ноги. Ей казалось, что лес никогда не
кончится и она навсегда останется под кронами старых сосен,
обессиленная и истекающая кровью. Когда впереди показались ворота в
разломе скал, из глаз потекли горячие слезы, ноги подкосились и
последнюю сотню метров она ползла.