Брюховец оценил обстановку, быстро поднялся и, догнав официанта, сунул ему в руку несколько смятых купюр, с сожалением расставшись с частью выделенной подотчетной суммы. Официант с заметным облегчением отдал счет и поспешно ретировался за стойку. Вероятно, чувствуя себя там как в ростовом окопе.
Тубус из партера исподлобья наблюдал за действующими лицами.
– Садись, – махнул он Брюховцу рукой.
Брюховец вернулся за стол.
– Мда, – буркнул громила, – ты кто такой? Первый раз тебя вижу.
– Здесь.
– Что ты сказал? – с угрозой спросил Тубус.
– Здесь первый раз видишь, Тубус. Я тебе звонил только что. Мне нужен Плешивый, – последние слова Брюховец замогильно прошептал, наклонясь к собеседнику. – Ты не знаешь, он в Москве?
– А, так это ты звонил? – Тубус похлопал глазами, сфокусировался на собеседнике и поманил его пальцем еще ближе. Затем подался вперед, уставился на лежащий на столе пистолет и просипел: – Плешивый всем нужен.
После такого напряжения он, выпятив нижнюю губу, откинулся на стул, покачивая головой в подтверждение сказанного.
– Интересно, куда деньги подевались? Работы нет, – пояснил он Брюховцу и, подвинув локтем пистолет, брякнул рядом наручники.
Пошарив в многочисленных карманах еще, вслед за горкой золотых коронок, достал черный шелковый шнур.
– Ага, – обрадовался Тубус найденной вещи. – Специализируюсь, – добродушно добавил он и поводил в воздухе руками, растопырив пальцы.
– Чего? – не понял Брюховец.
– Работа такая, – сказал Тубус и попытался дотянуться руками до шеи Брюховца.
Того сразу осенило, и он, отшатнувшись, деликатно остановил Тубуса.
– Никого не надо? – спросил наемный убийца.
Брюховец потер ладонью спасенную шею и отрицательно мотнул головой, хотя и вспомнил мстительно о зловредных соседях.
– Безработица, – вздохнул Тубус и стал собирать свой арсенал со стола. – Надеюсь, временная. Плешивый бывает на «Корабле». Работа будет, приходи. Телефон знаешь, вроде…
Поднимаясь, довольный Брюховец встретился с затравленными глазами официанта, выглядывающего из-за барного бруствера. Но задание было крайне успешно выполнено, и опер со спокойной душой вышел на свежий воздух под вечереющее небо, покрытое толстым серым слоем непроницаемых для солнца и днем облаков. Брюховец набрал номер, и Коротких выдал новые вводные.
Накрапывал дождь. Но он не мог помешать дальнейшей, не менее опасной работе сыскаря.