Вот ведь шпион парагвайской разведки!
А я тут явно расслабился, клювом неосмотрительно щелкнул. Смотри,
врагов здесь при дворе нет, но и друзей тоже. Хотя жена ведь!
Неожиданно нелегкая беседа с женой
Екатериной Геннадьевной также неожиданно окончилась, когда
величественно открылась дверь в императорскую комнату. Причем вышел
из нее даже не Серж Нарышкин, а сам император Николай Павлович.
Ошарашенный я едва успел
по-гвардейски вытянуться, а не менее ошарашенная Катя сделать
жеманно старомодный книксен.
- Устал сидеть в своей личной
комнате, - почему-то пояснил Николай, - решил немного прогуляться.
И на тебя, драгоценную пропажу, глянуть. Я уж думал, ты и не
придешь. А ты не только пришел, но и прелестную жену привели, - он
с любопытством посмотрел на Катю, которую, по-моему, или совсем не
видел, или увидел мельком, даже и не запомнил.
А та, порозовев от монаршего
внимания, была так хороша, так занимательна, что просто не могла не
привлекать любопытства мужчин, даже моего, что было для меня даже
слегка странно.
- Да-с, Григорий Алексеевич, какую
прелесть вы прячете взаперти дома! И не стыдно, право, генерал?
Кажется, наш августейший монарх
немного погорячился, но мы быстренько и мягко его/ поправим:
- Ваше императорское величество!
Разрешите вам представить мою жену Екатерину Геннадьевну, дочь
отставного поручика Ахтырского полка Геннадия Николаевича Архипова,
- я взял небольшую передышку и Николай, пользуясь этим, строго
посмотрел на меня,- мол, где сам отец?
Что же, Николай Павлович был в этом
отношении абсолютно прав. И простое предоставление российскому
императору было очень почетно для XIX века. Иные российские дворяне
всю жизнь ожидали этого почетного события, чтобы потом хотеть
только неминуемой смерти. Жить-то уже не для чего!
Однако же, какой у нас император
строгий! Как бы не попал под августейший выговор славный покойник!
Пришлось объяснить:
- Ваше императорское величество! К
сожаление господин отставной поручик недавно умер, едва выдав замуж
за меня свою единственную дочь Катеньку. И поэтому не сможет быть
на вашей аудиенции.
Николай, почувствовав в моих словах
иронию, шутливо погрозил мне пальцем. Я мысленно обругал себя.
Нашел с кем так опасно шутить!
Поспешил развить мысль:
- Теперь Катенька моя жена и хозяйка
в столичном доме.