Мне, как историку, показалось, что он
преувеличивает. И хотя не в всем не прав, но не ошибается только
тот, кто ничего не делает.
А вот то, что Николай самолюбив и
четко оценивает свои позиции, мне понравилось. И я уже гораздо
тверже повторил:
- Вы можете мною располагать, ваше
императорское величество!
- Хорошо, Григорий Алексеевич, очень
польщен, а то я так боялся, что вы просто скажите «нет» и
уйдете.
- Все дело в оценке положения, -
пояснил я честно, - одно дело карьера, тут я бы еще подумал. И
совсем другое помощь императору и отечеству. Это святое и я просто
обязан.
- Вот как? - поднял брови Николай
Павлови, - кажется, я понял. Впрочем, ваши обязанности будут столь
сложны, что я вам не порадую. Поначалу я хочу предложить вам
должность начальника 2 гвардейской дивизии. Пока я командующий
дивизии, но понимаете, император не может быть одновременно во
главе воинского подразделения, пусть и гвардейского.
Впрочем, вы тоже будете временно,
став главнокомандующим российской гвардии. сейчас им является мой
брат великий князь Михаил Павлович. Но он стал цесаревич. Слишком
высокое звание для брата. И потом, честно говоря, не для его
характера наша гвардия. Сумеете, Григорий Алексеевич?
Я немного подумал. Конечно, гвардия
после XVIII века стала слишком самостоятельна и свободна. А в
остальном войска как войска. Покомандуем!
- Почту за честь, ваше императорское
величество! Не извольте беспокоится! Хотя я бы остался командиром
полка. Тем же Семеновским
- Командуйте, - поощрил Николай, -
полк для вас слишком мал. А за мной награды не залежаться. Главное,
чтобы вы сумели поставить их в рамки дисциплины, но при этом не
снизите воинский порядок.
- Точно так! - щелкнул я каблуками в
знак понимания задания императора. Тоже неплохо!
Разошлись из императорского кабинета,
до нельзя довольные друг другом. Я – что по-прежнему остался в
любимцах императора, и держу руку на пульсе, по крайней мере, жизни
Зимнего дворца. Император же Николай Павлович, насколько я понимал,
был доволен, что в гвардии находится надежный для него человек.
Да?
Выцепил Катю, извинившись перед
Александрой Федоровной в семейных покоях. Катя ушла весьма
недовольной. Во-первых, атмосфера здесь была разудало-веселой.
Фрейлины напропалую сплетничали и, как я понимаю, больше домашних
секретов у нас не будет.