Наконец, суровый самодержец грозно
сказал:
- Григорий Алексеевич, - четко
произнес он, - вы, кажется, у меня еще не были
флигель-адъютантом?
- Да, ваше императорское величество,
не был!
Николай произнес так, словно я бы мог
стать им по собственному желанию. М-гм! Счастье его, что я не
безбашенный, а то бы устроил ему револьюсенен террибль!
Но все окончилось мирно. Император,
выждав паузу, спокойно продолжил:
- В таком случае, граф, желаю вам
стать генерал-адъютантом!
Этот психологический этюд Николаю все
равно помог, не зря старался. Мне показалось, отказываться будет
теперь как-то нечестно. И я только поблагодарил. Вернее, мы с Катей
поблагодарили вместе.
Николай кивнул, взглядом выгнал
накопившихся придворных (впрочем, некоторых он все-таки пригласил),
отправил нас в столовую, посадил за стол за уже чай.
Чай я тоже любил, особенно
сосладостями. А императорский стол не крестьянский. И леденцы были,
и мед и различные печенюжки.
Стол был обильный, а гости добры и
говорливы. Да и потом, императорская чета! Какая честь, господа,
какая честь. Уи-ик!
Но я все же был настороже даже на
императорским чаем. Нет, ни яды, ни какие-то предъявы я не ожидал.
Вот еще! А вот какой-то приказ в виде неудобной просьбы императора
или даже родимой жены-попаданки мог получить вполне. Высокая
политика-с! И ведь замучаешься потом отмазываться
И поэтому очень скоро, но спокойно
ответил своему суверену Николаю I на предложение войти в судебную
комиссию по декабристам. Ну как спокойно! лишь твердо сказал:
«Нет!»
И когда государь, которому было
весьма неприятно, холодно спросил:
- Почему я так некрасиво ответил на
его обычную просьбу? Ведь хоть ты не чиновник, но
высокопоставленный военный моей гвардии, и обязан отвечать только
положительно
На это я разъяснил моему обозленному
государю, что пусть я молодой по роду дворянин, но я понимаю, что
такое благородная дворянская честь.
С дворянином можно сражаться и даже
честно убить. Это плохо, но не зря у него есть шпага. И он не
шелудивая гризетка. Но судить дворянина, хоть личного, хоть
столбового нельзя никогда и ни за что!
- Даже если об этом попрошу я, ваш
император?
Вопрос был очень грозный и очень
опасный. Я даже шепнул Кате, что лучше бы она со мной разругалась,
ей бы было лучше. Но императору ответ был громкий и твердый: