- Ваше императорское величество,
никто не посмеет трогать ваши права и привилегии. Но и вам лучше не
трогать НАШИ ДВОРЯНСКИЕ ЛЬГОТЫ!
На этих словах Николай, не выдержав
чувств, швырнул на пол чашку с чаем. Саксонский фарфор разлетелся с
дребезги, а чай облил всех угощавшихся. Я спокойно отложил свою
чашку.
Придворных было человек пять и все
они вытащили шпаги, ожидая приказа монарха. Пять против одного!
Ерунда, я и не так воевал. Но зачем обнажать оружие при императоре!
Это уже оскорбление! И поэтому моя шпага осталась в ножнах.
Пусть проткнут, если осмелятся! Но
перед смертью я их все равно кулаками побью!
Я уже был готов к худшему. Однако,
Николай, хоть и был в чувствах, все же дал указание убрать оружие.
Но потом также холодно сказал:
- А вас, Григорий Алексеевич, я
больше не задерживаю!
Что же, и так рушатся карьеры. Я
встал, церемонно поклонился лишь одному императору, и, промедлив,
протянул руку Кате. Не в плане приказа, просто предложил своей жене
как благородный дворянин.
Она, кстати, имела возможность
отказаться, но вместо этого, порозовев и смутившись, как будто
девушка перед первым танцем, благоговейно прижалась к левой
руке.
Покачал головой только для нее,
медленно вышел из столовой. Дворец – это, по сути, одно большое
чуткое ухо. Как ты не шепчи, все равно кто-нибудь может услышать.
Поэтому здесь можно было говорить только когда что-то хочешь
разнести по всей столице. И желательно что-то нужное для себя.
Нам такое разнести было не нужно,
поэтому мы шли исключительно молча. Никого не было. Обычно около
меня в последние дни кто-то постоянно суетились. То ли что-то
попросить, то ли как-то пожаловаться. На этот раз никого не
было.
Я только хмыкнул. Баба с возу –
кобыле легче. А вот Катя почему-то погрустнела. Бедная, как не
попаданка! Величественно сообщил ей:
- Подарю кольцо из золота, с
внутренней надписью «и это пройдет!»
Катя вяло кивнула.
Ладна, пройдет. Мы вышли из дворца,
где можно было уже говорить. Вместо шуток я говорил уже серьезные
вещи. Пояснил, что я всегда буду идти только по правильному и
справедливому пути, а не как у императора левая пятка захочет.
Поэтому этот путь нравится не всем и со мной будет далеко не так
хорошо, как хотелось бы. И тебе, если ты хочешь спокойно жить,
лучше уйти.
Нет, если бы Катя была простой
аборигеншей из XIX века, я бы особо не выбирал. Дал бы тысячу
рублей ассигнациями – большую сумму по этим временам – и отправил
бы в поместье Архиповых, специально оставленного на этот случай. Не
нравится поместье, можешь поселится в пансион княгини
Шепелевой.