-Ждут тебя немцы, государь, – произнесла Аксинья, – Уже час
стоят, бояр дразнят. Те тоже захотели было собраться, но Федька
Апраксин на них, как гаркнул, аж мне страшно стало. Но сразу
паразиты эти не ушли, рындам твоим грозили бока намять и родителям
пожаловаться.
Вроде собрание назначено на девять. Зачем доктора пришли так
рано? Мне ещё и Голицын нужен для фиксирования показаний. А вот
Апраксин молодец! Хотя кто его тронет? Он не только рында, но и
шурин царя. Хитёр тёзка! Водится за ним такой грешок.
-Князь здесь? – увидев кивок Саввы, решаю начать обсуждение
пораньше, – Заводи.
Народ ждать себя не заставил, и в спальне появились Голицын,
Одоевский, Блюментрост и Михаил Грамман. Когда закончилась
церемония приветствия, я решил не тянуть резину. Ещё и люди стоят,
меня смущая. Была мысль притащить в комнату лавку или табуретки,
чтобы гости сели. Но Федина память прямо взбрыкнула, мол, в
присутствии царя могут сидеть только бояре в Думе. Не по
канону!
-Давайте список и рассказывайте, – обращаюсь к немцу.
Беру несколько листов и пытаюсь вникнуть в текст. Тем временем
Лаврентий Алферьевич начал путанный рассказ. Лекарь сильно
нервничает, оно немудрено. Речь о возможном отравлении монарха.
Такое не прощают
Если резюмировать полученную информацию, то заболел я
неожиданно. Проблемы с ногами у меня были постоянно, но здесь к ним
прибавилась общая слабость. Два раза врачи меняли лекарства, и мне
ненадолго становилось лучше. Но всё закончилось потерей сознания и
постепенным угасанием. Что касается лечения, то рецепты выписывал
фон Гаден, а сами настойки составлял аптекарь Христиан Энглер. Оба
лекаря пробовали лекарства, включая моих верных людей – Лихачова и
Языкова.
Постепенно пазл начал складываться. Не сказать, что я Шерлок, но
могу выстроить версию из фактов. Чай не дурак и жизненный опыт
имеется.
-Что такое лауданум? – перебиваю доктора, отложив в сторону
непонятные бумаги.
-Это целебная настойка, изобретённая самим Парацельсом, – чуть
ли не придыханием произнёс Лаврентий, – Она изготавливается из
«камня бессмертия», Гиппократ называл его меконин. Ранее мы давали
его Вашему Величеству, и он помогал.
Получив необходимую информацию, я понял, что далее тупик.
Впрочем, не мешает провести более тщательное расследование, о чём я
и сказал Голицыну с Одоевским, когда немцы ушли.