Никто не сомневался в талантах русских чиновников. Откаты
наверняка придумали в каменном веке, если не раньше. Я же лежу и
начинаю звереть, оттого что некоторые имбецилы могут спровоцировать
новый бунт. Ко всему прочему, негодяи покусились на слово, данное
царём. Чую, что это лезет возмущённая сущность Феди.
-Дьякам помогают полковники, собравшие вокруг себя людей, и
начавшие угрожать остальным. Они думают, что народишко разобщён
вот, и хотят по отдельности его придушить, – продолжил Гаврилов, –
Токмо не выйдет у них ничего. Для виду стрельцы соглашаются, но
злобу копят. Полковники с сотниками нас почитай четыре года
обворовывали. Теперь прежние изменщики хотят людей снова к ногтю
прижать и холопами сделать. Может, и перебьют нас, всё в руках
господа. Но стрельцы в этот раз не отступят.
Чего-то ситуация вырисовывается не очень благостная. Я поручил
найти откровенных убийц и заодно сделать сверку, выплатив долги. Но
получается, нас ждёт новый бунт?
-А как же князь Голицын?
-Его людишки больше поисками татей заняты. Спорить не буду, есть
среди нас такие. Большую часть мы сами выдали, тех, кто бояр убивал
и в палаты царские ворвался, – Иван снова начал мять шапку, – В
денежные дела князь Василий не вмешивается, но и не лютует. Он сам
призвал всё решать миром и пообещал честный суд. Только воду мутят
иные люди и обещания Голицына им не указ.
-Кто? – чувствую, что кровь прилила к лицу.
Я обычно спокойный, как в прошлой, так и нынешней жизни. Только
сейчас моё терпение испытывают на прочность.
-Алёшка с Алексашкой Милославским всем верховодят. Последний
известный злодей и грубиян, давно стрельцами ненавидимый. Он ранее
в Стрелецком приказе служил. Вот они все расчёты приказали
переписать и подготовить новые. На их стороне полковники Грибоедов,
иноземец Циклер, Озеров…
-Стой! – вскидываю руку и удивлённо переспрашиваю, – Если это
Семён Грибоедов, то я его из полка выгнал, приказал бить батогами и
сослать вместе с семьёй, а имущество передать в казну. Это
произошло как раз перед … три седмицы назад.
Чуть не ляпнул, что дело было перед моей смертью. Но, похоже,
Иван с Саввой ничего не заметили.
-Живёт и здравствует полковник, только действует исподтишка. Как
и ещё десяток людей.
-Погоди, я сейчас всё запишу. А то слишком много всего
навалилось, – тянусь к бумаге с карандашом и приказываю Савве, –
Подай столик для записей.