— Подождите! То есть, вы говорите, что произошло что-то необъяснимое?
— Вероятно, что да.
— И вы не можете назвать точную причину?
Пожимает плечами.
— Пока нет. Нужно посмотреть на анализы.
— Я понял.
Наклонившись, шепнул ей на ухо:
— Делайте свою работу лучше, Элеонора Валерьевна, думаю, не стоит напоминать вам кто я такой?
Женщина побледнела. Кивнув, поспешила обратно в палату. Её силуэт мелькнул за стеклом бокса, а потом до меня донеслась брань:
— Лена, возьми кровь из вены на анализ! Ира! А ты что ворон стоишь считаешь?! Систему проверь! Живо! Егор Павлович, вы сегодня на сутках!
— Но…
— Есть возражения? Вы не выйдете из этой палаты до завтрашнего утра, минимум, — ставит перед фактом, похоже, реаниматолога, чуть тише добавляя: — Иначе нас всех здесь отправят на тот свет. Вслед за Агафоновой!
Окидываю взглядом холл, останавливаясь на поджарой фигуре безопасника, которому было велено охранять палату Полины. Направляюсь к нему для допроса.
— Кто входил в палату за последние сутки?
— Только медперсонал, — твёрдо отвечает он.
— Уверен?
— Абсолютно. Я ни на секунду не отходил от дверей, камеры видеонаблюдения подтвердят.
— Выясним это позже.
Даю поручения своим людям, приказываю удвоить охрану у входа в отделение, ставлю возле палаты ещё одного человека, сам сажусь на диван, прикрывая глаза.
Ужасно напряжённая выдалась сегодня ночь…
В какой-то момент мне показалось, что всё, надежды больше нет. Но случилось самое настоящее чудо.
Рано тебе ещё умирать, Полина, ты обязана посмотреть мне в глаза и ответить на главный вопрос!
Я не заметил, как задремал, пока на плечо не опустилась чья-то рука, женский голос мягко позвал по имени:
— Владимир Николаевич.
Открываю глаза, передо мной опять Элеонора Валерьевна. Она одаривает меня мягкой улыбкой.
— Полина очнулась…
Резко поднимаюсь на ноги, сон как рукой сняло.
— Что-то сказала?
— Да… Ваше имя.
***
Полина
Ледяные порывы ветра бьют в лицо, заставляя ежится от пронзающего холода. Град, вперемешку с мокрым снегом обрушивается на меня штормовой волной, пытаясь сбить с ног. На улице темно, ни одного прохожего. Пустынные, мрачные улицы, и всего два тусклых фонаря на весь район. Я двигаюсь по тротуару, приближаясь к мигающему светофору.
Ступаю на зебру, потому что мне надо перейти дорогу. Слышу пронизывающий до самых костей рокот мотора! Я кричу, но мой крик получается сухим и сжатым, в глаза бьёт вспышка фар, он несётся на меня на бешеной скорости и не собирается останавливаться, а мои ноги будто прибили к полу!