– Странно ты мыслишь, Ярослав, – вздохнув, сказал Будый, – то хочешь дружину законами собрать, то дружбой с пропойцей княжество Болеслава расколоть. Ладно, спорить с тобой не стану.
Когда Будый ушёл, Ярослав медленно встал со своего места. Ох, и непростое наследство ему оставил отец. Может, и впрямь прав Будый – надо поскорей напасть на братьев и вытеснить их с Руси. Нет, одёрнул себя Ярослав, победа над Святополком не должна вскружить мне голову. Это только кажется, что я крепко сел на Киевский стол. Не так всё на самом деле. Дружина моя не сильно довольна, да и конунг Эймунд в любой момент может сам моё место занять, объявив себя князем. Сил у него уж точно не меньше, чем у меня. Неспособен я сейчас свою волю вершить, а посему надо обдумывать каждый шаг.
Князь Ярослав улыбнулся. Жизнь научила его в буквальном смысле обдумывать каждый шаг, наградив этой хромотой и болью.
Ярослав принял Безприма, сидя на том месте, где прежде сидел его отец, в окружении бояр. Сын Болеслава показался князю человеком глупым, а следы пьянства, которое уже сказывалось на его лице, и вовсе заставили хромого князя поморщиться. Безприм, впрочем, тоже особого дружелюбия проявлять не хотел.
– Князь, – обратился Безприм к Ярославу, даже не подумав склонить голову, – у тебя в темнице томится моя сестра и это заставляет моего отца гневаться.
– Томится в темнице? Нет, твоя сестра затворилась в келье и молится, прося Господа поскорей соединить её с супругом, который сгинул куда-то после того, как проиграл битву. Как только мой брат вернётся в Киев, её слезы высохнут. Братья ругаются – братья мирятся, но род это не рушит. Если Святополку и впрямь хочется вернуться к своей супруге, то пусть возвращается. Ему отдам Владиславу – тебе нет. Это моё право.
Безприм понимал, что так просто князь Ярослав сестру его не отпустит. Вспомнив наставления епископа Ламберта, он решил не угрожать, а предложить поговорить с глазу на глаз.
– Коли так, князь, то я хотел бы с тобой наедине потолковать, прежде чем свару затеивать.
Ярослав кивнул, хотя говорить наедине с польским княжичем не собирался.
Не так-то глуп княжич, раз вместо того чтобы руку на рукоять меча положить и начать браниться, предлагает переговорить. Либо сам непрост, либо совет ему такой кто дал.
– Ну, коли хочешь поговорить, то давай потолкуем наедине. Я желаю разделить с тобой вечернюю трапезу, а после пообщаемся, если время останется.