Мудрец уселся на
кровати, разминая лицо ладонями.
- Ой, голова
трещит!
- Не у вас
одного.
- Что? Тоже?.. Вид у
тебя невеселый. И эти панталоны с разрезами по краям... Ты не
облевал их часом, или это такая расцветка? Гм... Так, говоришь, мы
приплыли?
- Угу. Только в другом
смысле.
- Э?
- Я говорю: у этого
слова два значения. Мы приплыли во втором, которое скверное. И
вообще, у меня целый ворох скверных новостей.
- Постой, погоди...
Что-то я плохо соображаю с утра... Во рту будто хины насыпали. -
Франног потянулся к прикроватному столику, взял кувшинчик в ивовой
оплетке, напился. - Свежий... Почти свежий виноградный сок.
Будешь?
- Спасибо, лучше
дождусь, когда он заиграет.
- Ох-ох! Знаешь, мне
снились кошмары!
- Не вам одному.
Снились всем. Вы их помните?
- Н-нет. Помню, что
было страшно, страшно до жути, а потом... что-то ударило меня...
нет, накрыло... разорвалось внутри головы... Ой, как же ломит
виски!
- Никто не помнит. - Я
и сам не знал, почему решил умолчать о своем сне. - И у всех... кто
остался жив, головки бо-бо. Даже наше высочество мается, весь
побелел, словно мелом натерли. Вандора совсем никакая – кричит, что
болит вся голова. Ну, у дамочек это обычное дело…
- Ох-ох! Что за
странные звуки, как будто что-то стучит по корпусу там и тут. Ты не
слышишь?
Я кивнул. Промолчал,
затем с гримасой опустился на пятки. Нет, так еще больней, уж лучше
стоять наполовину согнутым, придерживаясь за дверной
косяк.
- И сейчас не утро.
Третий час дня. Я к вам заходил раньше, убедился, что живы... Я сам
еле прочухался час назад.
- Шахнар! Но
почему...
Я передернул плечами,
что стоило мне болезненной гримасы:
- Беспамятство.
Это тряхануло всех, понимаете? И вас, и меня, и нашего
ненаглядного принца, и команду. И... не только их. Всех.
- Не
понимаю...
- Сейчас
поймете. Выбирайтесь на палубу, это нужно видеть. Просто
видеть.
- Мнэ-а-а... -
Франног зашарил в поисках халата. - Но мы приплыли? Можно
выгружаться?
- Угу, прямо за
борт.
- Э-э, ты хочешь
сказать...