Хотят построить
защиту? Разве способны... против такого?
"ЯЖИИИИИИВВВВВВ!"
Водопад
янтарного гудящего пламени захлестнул тело, вспорол стену воронки,
и, как вихрь, разметал снежинки. Я не почувствовал боли - мое тело
мгновенно окутал голубоватый сияющий кокон, за пределами которого
сущности начали вспыхивать, растворяясь в огне мимолетными
искорками.
А потом все разом
исчезло, пронеслось, и осталась только бесцветная, выжженная
пустота...
Из ее глубин выплыли
огромные лица - десяток лиц с гротескно растянутыми и смазанными
чертами, будто отраженными в кривом зеркале. Одно было смутно
знакомым, я как будто видел его недавно. О черт, ну конечно же –
Грануаль! А прочие лица. Да я же помню, помню где их видел – тогда,
в самом начале… когда я висел в пустоте, именно эти лица взирали на
меня! И они выдернули меня вовсе не туда, куда планировал меня
выдернуть загадочный старик!
Пришли слова,
зазвучали прямо в мозгу, каждое - могучим ударом кимвала:
- Он начал поглощать
элементалов! Еще немного, и он станет слишком силен! Мы не
удержим... Подсекай же, Абнор!
- Я стараюсь, мой
дорогой Манзарнан!
- Еще один
всплеск!
- Кокон
рвется!
- Он почти осознал
себя...
- Говорю вам, он уже
не спит!
- Всплеск!
- Блок! Нам не
удержать...
- Заткните рты. Я
подсек! Кладите заплату, шелудивые псы!
- Всплеск! Берегитесь,
ментальный удар!
Меня сотряс удар боли,
разрывающей мозг.
Затем пришла
спасительная темнота.
*Ну, вот он и начался, конец света. Теперь
отсчет пошел на недели.
ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ (рыбная) Что-то страшное
грядет... А меня снова берут в оборот*
- Приплыли,
вставайте!
- Ась? - Франног
подпрыгнул на кровати, столкнув на пол канареечную
подушку-валик.
- Приплыли. - Я махнул
рукой, словно метнул в стену камень. Каюта имперского мага, облитая
пурпурным бархатом, с леопардовыми шкурами на полу, напоминала
дамский будуар, впечатление усиливала мебель - ажурная, с гнутыми
ножками, пахнущая сандалом. У принца было поскромнее, но тоже
богато. Сейчас навязчивая роскошь кают вызывала у меня раздражение,
может, потому, что при всей роскоши «Малки» ее потолки не давали
выпрямиться, а согнувшись, я испытывал острую боль.