Однажды утром Гусеница сидела в кофейне на пересечении маковой поляны с рисовым полем и размышляла о своей несчастной судьбе.
– Привет, – сказал ей Бурундук.
– Привет, – сказала Гусеница.
– Не помешаю? – спросил Бурундук.
– Пока не знаю, – сказала Гусеница.
Бурундук устроился рядом и заказал себе кремовый латте с дымкой скалистых гор.
– О чём размышляешь? – спросил Бурундук.
– О дилемме, – ответила Гусеница.
– Какой? – спросил Бурундук.
– Очень хочется что-то поменять в своей жизни, но очень лень, – сказала Гусеница.
– Действительно дилемма, – сказал Бурундук.
Он всегда думал, что если чего-то очень хочется – то должно быть не лень, а если лень – значит, просто не очень хочется. Но Гусеница навела его на новую мысль.
– Может, ты просто не знаешь, чего хочешь? – спросил Бурундук.
– Это правда, – вздохнула Гусеница. – Не знаю. Хотя и стараюсь всегда прислушиваться к себе.
Какое-то время Бурундук и Гусеница задумчиво молчали, любуясь на красные маки, которые очень просились на кисть.
– Эй, кто-нибудь, нарисуйте нас! – звали Маки.
Бурундук и Гусеница не были художниками, поэтому сделали всё, что могли – развели лапами и пожали плечами.
– Ну и ладно! – обиделись Маки.
– Не обижайтесь, а то подурнеете! – прокричал им Бурундук.
Маки покраснели еще больше и очаровательно рассмеялись. Ведь в обиде не было смысла, а в красоте – был.
– Знаешь, что! – сказала Гусеница.
– Что? – спросил Бурундук.
– Может, мне пойти на курсы рисования? – спросила Гусеница.
– Мне всё равно, а Макам будет приятно, – добавила она.
– Хорошая идея! – сказал Бурундук.
Школа рисования располагалась в лесу рядом со школой йоги и называлась "Просветление с натуры" (начинающие йоги часто ошибались дверью).
– Сегодня же запишусь! – загорелась идеей Гусеница.
– Молодец! – похвалил Бурундук.
– Слушай, а тебе не лень? – уточнил он.
Гусеница пощупала свой пульс. Нет, он был не ленивый.
– Странно! Раньше всё было так лень, а сейчас стало не лень! – сказала Гусеница. – Интересно, что изменилось?
– Ты, – сказал Бурундук. – Ты изменилась.
– Я? – удивилась Гусеница. – Но я же ничего не сделала.
– Ты выслушала Маки, – сказал Бурундук. – Ты прислушалась не только к себе.