Анастасия Павловна раскрыла книгу, проложила страницы закладкой,
закрыла книгу, отодвинула томик в глубь стола, готовая вскочить,
пересела на самый край кресла. В позе напряжённость, в глазах страх
и непонимание. Нет, не страх. Раздражение. Она почти в бешенстве,
она готова сорваться, и я прекрасная для этого мишень. И пытаться
скрыться уже поздно.
Она моргает, раздражение исчезает, сменяется интересом. И это
уже не просто интерес, это беспокойство. Она практически готова
нарушить собственное правило, встать и лично отправиться смотреть,
что происходит с ее воспитанницей.
Я тоже проявил заинтересованность. Я повернул голову к прихожей.
Хотя мне было не слишком интересно, я итак знал, что виновник
ярости моей сестры сейчас лежит на полу под открытой форточкой и
моет языком передние лапы.
Никто не знает почему, но здоровенный серый котяра, едва
появившись в доме, с первого дня невзлюбил Наташку. Точнее очень
полюбил ее обувь, используя ее в качестве лотка, с такой завидной
регулярностью, что обувщики на Соломенной улице мозоли натерли,
отмывая Наташкины туфельки.
- Ты! – злобный, пышущий жаром и праведным гневом ураган в
темном синем платье ворвался в гостиную, замер на пороге.
– Ты! – руки ее опущены и трясутся, ладони сжаты в плотные
кулаки, такие, что костяшки пальцев готовы прорвать кожу. Волосы ее
растрепались, выбились из заколок, и теперь торчат в разные
стороны. Брови бешено танцуют, то забираясь на самый верх лба, то
падая едва не к подбородку. Лицо ее красно, словно у вареного рака,
ноздри раздуты, как у раздраженного быка. Синие глаза ее полны слез
и одна из них течет вдоль носа, а по виску стекает крупная капля
пота.
Наташка в бешенстве, как она есть. Я не слишком люблю свою
младшую сестру. Именно эту, именно Наталью, с Оленькой, что мирно
спит сейчас наверху у меня прекрасные отношения. Она милейшее на
земле создание. Но Наташка…
Не знаю, возможно потому, что между нами всего два года и я
никак не могу забыть, что мама была занята ей, а нужна была мне. А
может потому, что мне все детство приходилось ее опекать. Или же
потому, что она маленький, но очень сильный ураган, способный
разрушить все вокруг и так и не получить того, что хотела
изначально. Попросту забыв об этом в процессе и увлекшись другим. Я
не люблю ее, но она моя сестра и я убью за нее.