Изложив изумлённому Чиону всё произошедшее с того момента,
как тот отключился, Оррик вернулся к своему объяснению:
– Ну так вот, я уже сказал, что у меня была только
догадка, довольно натянутая, не из тех, на которые стоит ставить
собственную жизнь. Вообще, я и в своих прочих догадках не был до
конца уверен. Доказательства того, что я не навоображал себе
непонятно чего появились, только когда Геле с Анбой наставили на
нас мечи. Заколоть Анбу по дороге сюда было бы не так сложно, но
что если бы я, не дай мне Восемь, убил невиновного? В общем, у меня
три плохих варианта: заранее сбежать как трус, причём сделать это
вместе с Чионом будет не так-то просто; ударить в спину первым,
рискуя нашими душами; или рискнуть нашими жизнями в неравном бою.
Угодив в такой переплёт, я решил, что была не была, чего бы не
проверить догадку насчёт тебя? Когда ты заступился за случайного
мальчишку, это показалось мне искренним порывом. Я подумал, что
такой человек, если он и вправду Призрачный Клинок, вряд ли убьёт
нас ради сохранения своей тайны. Зато может быть очень, очень
недоволен, что некто убивает людей под его именем. И тут как раз
подвернулся под руку старик, которого Геле подослала ко мне как
шпиона, способного втереться ко мне в доверие на случай, если я
начну подозревать всех в цитадели. Я поставил на то, что его сын
действительно был убит, и достаточно прочувствованное обещание
вправду найти убийцу сына на него подействует. И он хотя бы отнесёт
моё послание по адресу, прежде, чем пересказать содержание Геле. В
«Весёлом Генерале», куда оно предназначалось уважаемого Юндула
знают достаточно хорошо. Авось и передадут дословно намёк, который
должен быть достаточно понятен настоящему Призрачному Клинку. Я,
видишь ли, изучил то, что было в архивах судьи о твоих более
подвигах.
Оррик пожал плечами:
– В общем, всё это была длинная цепочка бросков костей,
которые легли как надо не иначе, чем по воле Небес. Но, как
говорится, кто не играет, тому и Небесные Боги не смогут послать
выигрыша.
Юндул пригладил свою бородку:
– Ты поставил собственную жизнь на доброту моего сердца,
почтенный Оррик. Для человека явно хитрого и подозрительного ты
как-то слишком веришь в меня. У меня всё-таки есть новая жизнь,
которая мне нравится, жена, наложница и дети, о которых мне надо
заботиться. Любой человек, который хотя бы догадывается о том, кто
я на самом деле такой – большая угроза. Тем более, хитрый
дваждырождённый, который, уж конечно, не преминет снова впутать
меня в свои дела. Особенно сейчас