*****
С внутренней стороны ворот собралось
уже не меньше полусотни стражников. Поспешно подтягивались из
казарм всё новые, кто с шоковым копьём, кто с алебардой, кто с
арбалетом. Если глядеть с расстояния, грозное оружие позволяло
стражникам выглядеть почти как настоящие солдаты. А вот вблизи
большинство выглядело так, словно и оружие, и форменные жёлтые
куртки, теперь их смущали. Словно им хотелось поскорее от всего
этого избавиться. При виде Оррика с Чионом, они поспешно
расступились, пропуская их в арку ворот.
Толпа Поборников, уже собравшаяся по
другую сторону этой арки, выглядела менее похожей на войско с
расстояния. Но куда более воинственной вблизи. В ней смешались
люди, выглядевшие почти как княжата и люди, выглядевшие почти как
бродяги. Но все, даже слуги, сопровождавшие своих господ, носили
оружие и почти все казались знающими, с какого конца за него
браться. Многие были дваждырождёнными. Не приходилось сомневаться,
что дойди дело до драки между ними и городской стражей… драки-то и
не получится, стражников хватит только на драп.
Если б, конечно не два человека, стоявшие сейчас в воротах.
Судья Зандан выглядел спокойным, как и прежде. Начальник стражи
Анба поглядывал на Поборников с нескрываемым пренебрежением и
поигрывал рукоятью меча, словно ждал повода его выхватить. Но
помалкивал.
А вот судья обратился к толпе как раз в тот момент, когда Оррик
с Чионом появились на сцене:
– Пааапрааашу разойтись! Ваше сборище мешает работе управы! –
голос Зандана легко перекрыл гомон толпы и заставил людей
приумолкнуть. Кое-кто даже попятился.
Но тут из толпы вышел человек среднего роста и среднего
возраста, уже лысеющий, но ещё не утративший живости, чуть
поклонился судье, и заговорил. Не столь зычным голосом, но
достаточно громко чётко, чтобы его услышали все:
– Господин судья! Какое же это сборище. Мы – просто верные слуги
и старые товарищи Нимбу, князя Юншата. Мы здесь, чтобы
засвидетельствовать ему своё почтение. Это ведь, кажется, не
запрещено законами?
Меж тем, с улицы, которую перегораживала толпа Поборников,
послышался шум.
– А вот, кстати, и сам достопочтенный князь, – заявил лысеющий
человек.
Он был прав. Толпа расступилась перед тройкой откормленных
фороракосов. На первой и самой крупной из свирепых нелетающих птиц
восседал молодой человек властного не по годам вида, в пластинчатом
боевом доспехе и чёрной накидке поверх брони. Накидка была простой,
без шитья, зато из лучшего шёлка, доспех практичным, без украшений,
зато явно гномской работы. Оррик усмехнулся в усы. Ему такая
показная простота, обходящаяся ещё дороже обычной роскоши, казалась
достойной лавочника, а не князя.