— Ты… наглый жирдяй! — нашелся с формулировкой Люциус и
угрожающе прищурился, как только до него дошло, что его хотят
натравить на всю эту падаль. Причем так дерзко и откровенно, что
даже немного сбивает с толку. Он ведь принц. Его
принц, а этот ублюдок больно уж часто об этом забывает. Совсем
страх потерял! — Даже если я и захочу их прихлопнуть… с чего это ты
решил, что избежишь их участи, Вейргон? Думаешь, чем-то отличаешься
от этой швали? Перечислил мне тут все их смертные грешки, но
уверен, у тебя и у самого немало скелетов за душой зарыто. Не
боишься что я брошу тебя в ту же братскую могилу, которую ты так
упорно копаешь для своего списка?
— Ну, я конечно думал об этом, но рискнуть все же стоило. В
конце концов я деловой человек и привык пользоваться любой
подвернувшейся возможностью. Я уже понял, что убить вы меня не
собираетесь.
— И из чего же ты сделал подобный вывод?
— Хотели бы убить, давно бы уже покончили со мной. — окинул он
взглядом все это помещение чему-то улыбаясь, — Ничто не станет вам
преградой если вы вдруг захотите оторвать мою голову. Но я вам
почему-то интересен.
— Ты забавный, — пояснил Люциус эту самую причину, из-за которой
толстяк еще дышит, — наглый, странный, но забавный. Ты жив только
потому, что вызвал мое любопытство. Как безобидный зверек, чьи
повадки и поведение сильно отличается от остальных. Но не смей
испытывать мое терпение, Вейргон, — угрожающе произнес принц
свергнув глазами, — Уверяю, результат тебе очень не понравится.
— Смиренно молю о прощении, мой принц, — повинился Вейргон,
покорно склонив голову, — я вовсе не хотел вас оскорбить.
— Ты задумал натравить меня на своих недругов, болван. —
продолжил Люциус угрожающе склонив голову в сторону собеседника, —
невероятная дерзость, но почему-то… меня это даже забавляет.
Никогда не видел такого наглого человека как ты.
— Кто не рискует, тот не пьет сухого Дорнийского, — усмехнулся
Вейргон снова салютов ему.
— Кишка у тебя не тонка, Вейргон, признаю. — мрачно хмыкнул
принц откинувшись на спинку стула. — Дважды вызвал мой гнев, и все
еще жив. Сидишь тут передо мной и с упоением уплетаешь дорогое
блюдо, запивая Дорнийским вином. Так расслаблен и невозмутим, что
аж бесит! Ты ведь в курсе, что если бы твои шавки успели убить или
серьезно покалечить Эл, я бы разорвал тебя на части голыми руками?
— чуть растянул он губы в кровожадной ухмылке, видя как собеседник
наконец занервничал. — и это не чертова метафора.