Вот почему
у него нет друзей. Вот почему он был таким одиноким! Все из-за этих
ревнивых идиоток, которые просто не хотят делить его внимание без
веской причины!
— И не только моя королева хочет твоей смерти, — Марта
неожиданно прервала ее размышления.
— Что?
— Если честно, ты и дышишь то до сих пор только из-за протекции
моей королевы, — усмехнулась Марта расслабленно покачивая ножкой, —
Люциус — наш будущий король, наследник самой большой державы в
мире. Дитя благословленное богами. Чернь даже поговаривает, что в
его жилах течет кровь самих Семерых. Думаешь кто-то станет терпеть
подле него какую-то безродную, заморскую художницу, к которой он
прислушивается? — издевательски пролепетала фрейлина, будто
объясняет очевидную истину неразумному ребенку. — выражаясь
шахматным языком, — она потянулась к доске разложенной на столе и
схватила одну фигурку, — в этой «игре» ты всего лишь незначительная
пешка. Фигура, которую использовали, чтобы дать королю маневр для
следующего хода и теперь…
— … Меня выкинут из вашей мерзкой игры… — опустошенно прошептала
художница, медленно сползая на пол.
— Умница, — одобрительно кивнула блондинка, довольно
улыбнувшись, — ну или ты можешь сама уйти. — покрутила она
фигуркой, даже не глядя на разбитую девушку, — Немедленно, пока мой
маленький господин на охоте. В гавани тебя уже ждет готовый
корабль, лучшая каюта и полный сундук с заслуженной наградой.
— … — она устало прикрыла глаза, бесцельно уставившись на
потолок. — Теперь ясно почему король вдруг заинтересовался сыном. —
и жалко улыбнулась, — Прошу, дай мне хотя бы попрощаться…
— Ни в коем случае, моя дорогая, — мгновенно перебила ее
фрейлина, — мы же не хотим разбивать ему сердце долгим прощанием и
объяснять почему это любимая наставница так предательские его
бросает, — последовавший смешок, чуть не заставил Дризельду
набросится на фрейлину и выцарапать ей глаза, но она нашла в себе
силы сдержаться. Ведь вполне возможно, что эта тварь намеренно ее
провоцирует.
— Бессердечная сука…
— Как грубо, а ведь я даже даю тебе самой выбирать свою судьбу,
— хихикнула фрейлина изящно прикрыв рот, — будь благодарна за мое
великодушие. Я даю тебе этот шанс только ради моего любимого
господина.
— Великодушие? — недоверчиво переспросила тирошийка, яростно
сжав кулачки в бессильной злобе, — Я посветила Люциусу два года
своей жизни. Я учила его и наставляла, исправляя тот ужас, что