– Его Императорским Величеством
поручено детальное обследование артефакта древней цивилизации, что
с большой вероятностью существовала до протеан, и вы, господа и
дамы, нам в этом поможете.
Слова, сказанные царским адмиралом
туго проникали в сознание Чандана. Его разум был дезориентирован
после длительной информационной изоляции, а окрепшая паранойя
перебирала варианты, что сказанное – просто ещё одна шутка,
испытание, проверка.
– Когда закончатся Ваши игры?!
Голос принадлежал доктору Уэйну.
Между прочим, бывший непосредственный руководитель Чандана и всего
проекта. Очень неприятный человек, лживый и лицемерный.
– Мы находимся в Вашем плену
незаконно! Мы не комбатанты! Вы обязаны передать нас в
Альянс...
– Не перед кем так выступать, доктор
Уэйн. – Максимова не спеша вплотную сблизилась с Уэйном, не сводя с
того глаз. – Этого никто не оценит. Вы нарушали все возможные
законы в своих экспериментах, промолчу уж про мораль. Так почему
этого не можем делать мы?
– Вы... мы... – Уэйн растерялся, а
многие окружающие ощутили ещё большую неуверенность от
целенаправленной издёвки этой женщины, которая практически прямо
сказала, что их жизнь и свобода – русская прихоть.
– Не мычите, доктор, – Максимова
возобновила своё патрулирование рядов выстроенных пленников, только
уже с надменной улыбкой на лице, – мы всего лишь похитили людей. Не
велико преступление, по вашим меркам. Однако...
Максимова замерла в центре зала, где
раньше пленники принимали пищу да проводили свой скупой досуг, и
повысила голос, казавшейся ещё громче из-за опустившейся гробовой
тишины.
– ... Российская Империя даёт всем
вам шанс искупить свою вину и обрести свободу. В обмен на ваше
безоговорочное сотрудничество и содействие в исследовании останков
корабля этой древней расы, вы будете освобождены и покинете нас с
пакетом новых документов и денежной премией. Более того, по
истечению определенного времени, вы прямо и открыто получите
возможность запатентовать свои открытия и опубликовать
исследования...
Русская продолжала говорить и
обещать, рисуя своими словами чудный новый мир, но Чандана, не
разделяя проснувшиеся надежды многих своих коллег, оценивал всё
скептически, но… не подавал виду и не озвучивал никаких возражений.
Он не хотел бесследно исчезнуть, как некоторые из его коллег. К
тому же, в иллюзорные обещания о свободе можно заставить себя
поверить, хотя бы до того момента, как подвернётся шанс на
спасение.