- Отвянь! – не оборачиваясь, рыкнул один из чужих.
И обрадованный Лутоня поспешно зарядил ему в ухо! С размаху,
красиво так… получилось бы, кабы чужак ловко этак не увернулся… да
еще засадил в ответ оглоеду в скулу, отчего детинушка – уж на что
силен! – на ногах не устоял, да так и сел на пол и, хлопнув
глазами, жалобно протянул:
- Наших бьют, робяты-ы-ы-ы…
«Робяты» подскочили тут же, но и чужаки оказались не лыком шиты
– живо повытаскивали ножи, а кто-то – и сабельку.
- Ух, тля! – вскочив на ноги, огорченно прорычал Лутоня. – Сабли
у вас? Ножики? Ну-ну…
Не успели оглянуться, а оглоед уже хватанул ручищами скамью,
единым махом сбив сидевших на ней до того людишек – немецких
купцов. Схватил, махнул, напрочь снося стоявшую на столе
посуду:
- Ужо-ка я вас угощу! Ужо-о!
Сверкнул клинок…
Ударился в стену нож.
- Пусть скамью бросит! – резко предложил тот, что с саблей. –
Тогда по-честному драться будем – на кулачках.
- На кулачка, так на кулачках, - довольно загалдели артельщики.
– Лутоха, бросай скамелечку.
И пошла потеха. Один одному – в уха – ух!!! Аж звенит! В ответ –
по скуле, да по печени – ух и круто, да и больновато же. А в углу –
еще парочка образовалась – кулачищами машут, как мельницы, один
одного мутузит – любо, весело посмотреть!
Зрителей, услыхавших про драку, в корчемку много понабежало,
вдоль стеночки вставши, пересмеивались, а купцы немецкие ставки
делали – один на Лутоху два серебряных гроша поставил, а другой –
целый гульден.
Соперник Лутохин тот гульден углядел, ухмыльнулся:
- Ого, паря, как тебя ценят! Н-на, лови плюху!
И ударил – с ноги, в подбородок – получай! Лутоня так плечищами
в стену и въехал, закачал головой, словно оглоушенный бык. Но, тут
же оправился, да ка-ак двинул неосторожно приблизившемуся обидчику
в ухо! Тот так с ног и полетел, аж к двери, едва на улицу не
выкатился, да какой-то только что вошедший господин удержал его на
пороге. Молодой такой парень, высокий, приятный лицом, с густой
светло-русою шевелюрой, еще и усики, и бородка на ганзейский манер
стриженная… немец, что ль?
- Здорово, парни!
Не, не немец – ишь как выкрикнул, да так глазищами
серо-стальными зыркнул, что даже драчуны обернулись, подумали,
будто посадниковы люди пришли перцу задать. Не, не посадниковы…
Однако ж, чужаки вмиг вдоль стеночки выстроились, зарделись, ровно
девицы красные…