Его собственная сила, чуть не убила его, в отчаянной попытке
спасти и он никак не мог остановить эту муку:
— Адская боль научила меня сражаться и преодолевать трудности, в
то время как полная, унизительная беспомощность позволила осознать,
насколько же я на самом деле одинок и уязвим. — король погладил
подрагивающую ладошку дочери, видя как она расстроилась от плохих
воспоминаний, — Лишь моя дочь и Алисента поддерживали меня в сей
темный час, и как видите, их молитвы не были напрасны. Они
поддерживали меня, в то время как мой брат, воспользовался моим
состоянием и захватил Драконий камень… — при одном только
упоминании о брате, в его сердце разгоралась ярость, но он не
позволил ей выйти наружи, не сейчас.
—… А моя дорогая кузина, даже не удосужилась спросить у моей
заботливой наседки, о моем здравии за эти три недели невыносимого
Пекла, — Рейнис вздрогнула от его взгляда. Он не был злым, нет, и в
нем не было упрека, но его затуманенные глаза и грустный тон
заставили сжаться ее сердце, — ни разу! Я знал что ты затаила
сильную обиду после Великого совета, но признаюсь, такое равнодушие
меня поразило, — потупил он взгляд, — и сильно задело.
— Я… — спохватилось было Рейнис, но ее остановил жест
короля.
— Не стоит оправдываться, и… извиняюсь за свою резкость, — снова
улыбнулся Визерис, правда радости в этой улыбке не было, лишь тоска
и затаенная боль, — Я собрал вас здесь вовсе не затем, чтобы
упрекать или жаловаться, а для того, чтобы исправить ситуацию.
Сделать первый шаг, чтобы мы стали наконец теми, кем всегда должны
были быть… семьей.
— Это…— признаться, Рейнис была весьма тронута его речью, и даже
мельком сожалела, что не нашла в себе решимости навестить кузена,
так как Меллос предупреждал, что болезнь может быть заразна, даже
если Алисента до сих пор не подхватила эту хворь.
Женщина просто боялась за себя и детей. До нее конечно доходили
слухи о состоянии короля, но те лишь сильнее уверяли ее в
правильности собственного решения.
— Не стоит слов, Рейнис. Просто обдумайте мои слова.
— Мы весьма тронуты вашими словами, государь, — вмешался Корлис,
которого тоже задел упрек короля, хоть он и понимал, что эти слова
адресованы вовсе не ему.
Вряд ли Визерис когда-либо рассчитывал на какую-то заботу и
внимание от мастера над кораблями, а будь иначе… это было бы
странно.