Ага, снисхождения. К одному из тех,
кто отправляет отравителей в рейд с ходоками, дабы те прикончили
своих соратников. Я не идеалист, не святой и не буду ханжески
заявлять, что подобное неприемлемо и так далее — ситуации бывают
разные.
Но они, помимо всего прочего
пытались прикончить и меня — а мы, хаоситы, совершенно не умеем
прощать врагов. Прикончили прежнего владельца тела (это ещё ладно,
за это даже можно спасибо сказать), затем дважды пытались травить
меня, да и заказ у них на Серегу с Ирой — ребята мне понравились и
у меня были на них виды.
В общем, проявлять сейчас гуманизм к
убийце, насильнику и подельнику отравителей, который пришел в
трактир, дабы как минимум ограбить меня любимого, и тем самым
рисковать порушить весь план было недопустимо.
— Я сдаю…
Воздушный серп, пущенный, пока
барахтающийся в грязи здоровяк пытался подняться на ноги, разрешил
затянувшееся представление. Враг рухнул, истекая кровью, и я
повернулся к затихшей публике.
В толпе раздались негромкие голоса,
которые, впрочем, вскоре превратились в недовольное бурчание. Один
лишь седоусый сержант излучал мрачную удовлетворённость.
Встретившись со мной глазами, он подошел и негромко заговорил:
— Хорошо дрался, парень. Копию
бумаги о законности произошедшей дуэли я тебе выдам, да и трофеи
тоже все твои, однако мой тебе совет — как можно быстрее покинь
город. Тогда, может, и сумеешь выжить… Ну или приходи к нашим
казармам и вступай в стражу — нам толковые ребята нужны, а из тебя
точно выйдет толк, если тобой чуть позаниматься. Я б перед
лейтенантом за тебя словечко замолвил.
— Спасибо, уважаемый, я обязательно
подумаю об этом, — с усталостью в голосе ответил я, вежливо
кивнув.
— Подумай, обязательно подумай,
парень, — хмыкнул он. — И сделай это как можно быстрее — не хочу
найти утром в канаве твой труп с перерезанной глоткой. Если придешь
к нашим, скажи, что ты от Саши Гвоздя — меня в страже все
знают.
Усатый и его люди ушли,
действительно оставив мне документ о дуэли. Забрав у трактирщика
свой выигрыш, я подошел к поверженному противнику и обыскал его. В
карманах не было ничего полезного, а в кошельке и вовсе было рублей
пять. Я забрал саблю с позолоченной рукоятью. Теперь у меня на
поясе красовалось два клинка. Но продать его придется позже.
Ещё из интересного — на запястье
мертвеца была черная татуировка в виде трёхконечной звезды. Она
была относительно свежей. Рисунок, конечно, мог быть просто
прихотью, но, скорее всего, означал принадлежность к одной из
местных банд.