Жаль, что мои знания на эту тему
слегка устарели. Лет эдак на триста. Я поднялся, вынул из кошелька
бандита два рубля и бросил бросил их трактирщику. Тот легко поймал
их и пристально уставился на меня.
— Я приду ужинать вечером, —
произнес я, помня о встрече с Володиными. — Приготовь лучшее, что у
вас подают… И Солнца ради — достань приличное пиво или вино вместо
той мочи, которую у тебя подают. Ну и номер приготовь поприличнее,
дней на шесть.
Трактирщик с довольным видом кивнул
и пошел внутрь.
Я услышал, как за спиной хлюпает
грязь под короткими легкими шагами. А затем мне в спину уперлось
что-то мягкое. В нос пахнуло приятным ароматом трав, а меня
обхватили тонкие девичьи руки.
Рыжая молчала, а я слышал, как
бешено бьётся её сердце.
— Я заканчиваю работать в десять, —
негромко шепнула она, обдав мое ухо теплым дыханием.
— Хорошо, — выбрался из ее рук я. —
Я запомню, красавица.
— Надеюсь, — шмыгнула слегка
веснушчатым носом она.
— Машка! — голос трактирщика вывел
ее из ступора. — Чего замерла? Иди-ка помоги мне!
Щеки Маши раскраснелись, и она, не
поднимая глаз, прошмыгнула мимо. Я мазнул взглядом по ее аппетитной
фигуре. Маша, значит. Хороша.
Впрочем, мне сейчас было чем
заняться. Напарник амбала так и не появился или не выдал себя, но
этого и следовало ожидать — вычислить этого типа мне ещё
предстояло. Впрочем, даже если не найду — татуировка и троица
убитых мной уродов, коих я знал поименно и мог описать приметы, без
сомнения выведут меня на остальных. А уж у кого добыть эту
информацию всяко найдется — в крайнем случае, даже к этому сержанту
можно обратиться. Правда, это крайний вариант — привлекать к этому
делу стражу было бы нежелательно.
Я огляделся. Во дворе стоял галдеж.
Трактирщик спорил с парой ходоков, которые никак не могли поделить
выигрыш. Мещане разочарованно обменивались мыслями по поводу
поединка, перемывая кости как мне, так и мертвому амбалу. А
босоногие сорванцы сидели под крышей избы, укрываясь от дождя.
Поймав мой взгляд, они начали
тихонько перешептываться. А мне в голову пришла отличная идея. Кто
как не снующая по всему городу уличная ребятня могла знать о том, в
какой банде состоял убитый мной обсос?
Мелкие чумазые оборванцы изрядно
напряглись, когда я двинулся в их сторону, но я миролюбиво улыбался
и держал в ладони неярко отсвечивающую монету. Не какую-то там с
копеечным номиналом, а полноценный серебряный рубль — настоящее
богатство по меркам детишек из явно бедных семей. Остановившись
шагах в четырех от ребят, я подкинул монету на ладони и с улыбкой
поинтересовался: