— Мря!
— Хочешь, чтобы я пошла с тобой? —
сообразила она. — Ладно, веди!
И, заинтересованная, последовала за
горделиво поднятым рыжим хвостом в две её руки толщиной.
Кот привёл Алю на кухню, где в этот
момент хозяйничал Прохор Петрович, который очень обрадовался их
появлению.
— Гостей привёл, мохнатый? Это ты
молодец, — похвалил он кота. — Проходите, Санечка, угощу вас
чем-нибудь вкусненьким.
Когда Алю вместе с другими
пассажирами знакомили с кораблём перед полётом, кухонное помещение
им показали мельком, из коридора, поэтому сейчас девушка
рассматривала его впервые.
Справа от двери была зона
синтекухни, состоящей из нескольких громоздких блоков, закрытых
сейчас глянцевыми жемчужно-голубыми защитными панелям. На полу
возле этих блоков стояли две сглаженных усечённых пирамиды такого
же цвета, каждая высотой около полуметра — кухонные сервы в спящем
режиме, догадалась Аля. В этой же части кухни, непосредственно
возле двери она увидела домик кошачьего туалета, а подальше —
автоматическую кормушку и поилку. Ди-Джей сунулся было к кормушке,
но отошёл от неё с разочарованным видом.
— А ты как думал, проглот? Завтрак
уже закончился, обед ещё не начался, — проворчал суперкарго. — И
так у нас скоро в люках застревать будешь.
Не удостоив его даже взглядом,
Ди-Джей перешёл в левую часть помещения и уселся на циновку,
расстеленную под мягким угловым диванчиком с бело-синей клетчатой
обивкой и квадратным столом перед ним. Слева от двери находилось
царство Прохора Петровича. На первый взгляд, это была точно такая
кухня, какую увидишь в любой земной квартире, хозяин которой
увлекается традиционной кулинарией — плита на пять конфорок,
внушительных размеров духовка, просторные рабочие поверхности,
обилие самых разных приборов и приспособлений, бесчисленное
количество разноцветных бутылочек и баночек с приправами. Лишь
присмотревшись, Аля поняла, что все эти приборы, приспособления,
бутылочки и баночки надёжно закреплены на своих местах — чтобы там
и оставались при выключенной УИГ и при любых манёврах корабля.
Сейчас, когда маневрирования не ожидалось, на одной из поверхностей
блестела металлическими боками здоровенная кастрюля, прикрытая
куском белоснежного полотна.
— Там тесто поднимается, — пояснил
Прохор Петрович. — Тесто — оно живое и любит, когда его месят
руками.