— ОНО ЖИВОЕ! — торжественно прокричал я, прямо как в фильмах про
Франкенштейна.
— Ага, только не буду же я вечно крутить ручку, — буркнул Шурик,
вытирая пот со лба. Похоже, для него любая физическая активность
была самым настоящим испытанием.
— Конечно, не будешь, это ж не гуманно! Автоматизируем процесс,
чтоб энергия генерировалась сама.
— А как?
— Как в батарейке. Энергия бегает по кругу, тем самым заставляя
двигаться устройство. Иногда их (батарейки) надо будет менять. Или
заряжать от розетки.
Сказать то можно, но вот как сделать? В детстве у меня были
игрушки на батарейках. Они сами ходили и пели песни. Одна из них и
вовсе нанесла мне психотравму (об эффекте зловещей долины я тогда
ничего не знал).
На шестой день рождения бабушка мне подарила игрушечную мышь на
батарейках. У этого существа было очень страшное выражение морды.
Когда сие чудо технической мысли пошло на меня, напевая песню, а
испугался до ужаса и кричал, как псих. А ночью, когда родители не
видели, расколотил чудовище об пол. Потом разобрал.
Тогда я и увидел механизм, который заставляет ее ходить. Помню
его смутно, но что-то точно в голове осело. Может, сейчас это
пригодится.
— Ну, ты загнул, конечно, — Шурик пытался осмыслить услышанное
мной, — Хотя, погоди. Механизм может ходить сам, ему нужен лишь
маленький толчок.
— Именно, — я щелкнул пальцами от радости.
— Эх, дотянуть бы до стипендии, — вздохнул молчавший до того
Электроник, — Закупимся «Кронами». Они мощные, по девять вольт
каждая.
— Ага, и сколько их надо для нашего драндулета? — возмутился
Шурик.
— Много. Но это не беда.
— Погодите, — вмешиваюсь в разговор, — А разве батарейки не
дефицит?
Парни почему-то рассмеялись.
— Модест, ну ты как с Луны свалился, право слово. Их навалом, и
стоят они по 48 копеек. У вас в Литве такого нет? — посмеялся
Электроник.
— У нас в Литве вообще все по-другому. Многие привычные нам вещи
у вас тут почему-то трудно достать?
— Например? — поинтересовался Шурик.
— Туалетная бумага. У нас ее много, а тут…. Парни, я устал уже
газетами подтираться. У меня вся кожа шершавая стала! Скоро
рассыпется.
Моих соседей по комнате накрыл второй приступ смеха. Я их
веселья не разделял. Газетная бумага действительно жесткая,
особенно если ты до того годами пользовался мягкой трехслойной.
— Рад, что вам смешно.