— Какой молодец, — похвалила она, будто не чувствуя никакого
дискомфорта. Даже с любопытством погладила светлеющую паутину на
своей коже. — Это потому что мы женаты? Какая-то связь? Или связь
из-за ритуала? От неё тепло и легко... или это связь тех странных
драконов, в которых мы превратились? Не так я себе их представляла
однако... Можно теперь мне потрогать, раз вы справляетесь?
— И то и другое, — уклончиво ответил я, протянув руку, как
недавно делала Лиля. По крайней мере, выясню, работает проклятие
при обратном касании или только в одностороннем порядке. — Не все
драконы… такие. У тебя будет возможность насмотреться и на другие
виды.
— Другие виды? — шепот и мягкое, осторожное касание прошлись по
коже, как лёгкий бриз в берудский полдень.
Пальцы ее чуть заметно подрагивали… Я следил за медленными
движениями взглядом. Даже это иномирянка делала непривычно. Не как
все.
Сначала накрыла мою ладонь своей, сравнивая размеры. Потом,
будто неопытный маг на первых уроках по концентрации, собрала
пальцы в горсть ровно по центру. Чёрная паутина послушно потянулась
следом.
— Тепло, — улыбнулась она. — Выглядит стрёмно, в смысле,
страшно, но на самом деле даже приятно. А ты что чувствуешь?
Что я чувствую? Удивление, от непривычного "ты". Вот между нами
замковый ров, наполненный водой. Резкий прыжок. Касание, одна фраза
и мы уже лицом к лицу.
Я оторвал взгляд от странной картины. Как она сказала?
Стрёмно?
Страшно, но приятно…
Какое интересное слово.
Чужое, но лучше всех известных мне в Трехлунном описывало
происходящее.
Я ощутил себя в тупике. Растерянным, как тот, кто долго шел к
свету, а оказалось, что горит магическая колба, прибитая к глухой
стене.
Дорога в никуда.
И ты стоишь перед старой кладкой, смотришь, щупаешь острый
камень, не понимая, почему рвался сюда так отчаянно.
Дамиан сказал, что мои прикосновения сосут из телесной оболочки
жизненную силу. У меня не было поводов сомневаться в выводах и
знаниях друга, но слова и поведение новоиспечённой жены
противоречили полученной информации. Сколько я не следил за ее
реакцией, не заметил никакого дискомфорта.
— Стрёмно, — повторил я, хмурясь.
Страшно, странно и тепло. Ее прикосновения должны были злить
зверя, которому не нужен никто, кроме пары, но гнилой дракон вел
себя смирно. Паутина, бегущая, за ее пальцами, как дрессированный
ликун за хозяйкой выглядела пугающе, но сами прикосновения, вопреки
логике и представлениям об истинности, оставляли после себя лёгкое
покалывание на коже. Да. Всё-таки ее слово самое подходящее.