Арс
— Как все прошло? — едва я вошёл в комнату, Лиля отложила книгу
и поднялась из кресла.
— Это я у тебя должен спросить, — подошел ближе, заложил пальцем
страницу, чтобы не потерялась, и повернул к себе обложкой.
История Трехлунного мира... Похвально.
— Откуда мне знать, если я сбежала в самый разгар? — справедливо
возмутилась иномирянка. — Ни у кого не возникло подозрений? Не
намекал никто ни на что? Как будто даже северные гости довольны
вечером и не включили “собаку-подозреваку”. В смысле, мы не
спалились, — она закатила глаза и фыркнула, — я про то, что мы
отыграли на все пять баллов, да?
Вернув книгу на место я сел в кресло у камина, уже особо не
удивляясь странным выражениям. К тому же, большую часть из них,
странное дело, стал понимать..
— Я спрашивал не про них, а про тебя. Светлые, аккуратные брови
дернулись, выдавая замешательство и удивление.
В дверь постучали.
— Кто это еще нагрянул? — Лиля вздрогнула, опасливо поглядывая
на резной узор по поверхности старого, древесного полотна.
— Заносите.
Получив позволение, две служанки с подносами, вежливо
поклонившись ещё в проеме, протиснулись боком, в неширокую створку
и принялись расставлять ужин на небольшом столике между двух
кресел.
Лиля молча за ними наблюдала. Я тоже наблюдал. За Лилей.
Ее лицо всегда отражало любые, даже секундные эмоции, передавало
каждую мысль движением глаз, губ и, временами, лёгкой розовинкой на
щеках.
Я пытался перестать искать в этом лице признаки Лилианы.
Напоминал себе постоянно, что ее больше нет и чем быстрее я
смирюсь, тем будет лучше для всех. Выходило не очень.
Как часто бывает, когда в очередной раз теряешь кого-то
близкого, все прошлые потери будто возвращаются.
Все эти призраки прошлого.
Отболевшее, пережитое…
Все они приходят снова, чтобы забрать с собой ещё одну часть
твоей жизни. И горечь от этого только усиливается.
Когда Фирсовы озера забрали мать, я старался избегать
реальности. Не ходил в ее комнаты, пресекал разговоры о ней. Это не
спасало от боли, но давало возможность свыкнуться.
Сначала просто сделать вид, что она уехала навестить подруг.
Потом, привыкнув, что ее больше нет рядом, признать: так теперь
будет всегда.
Со смертью Лилианы этот ход не сработает.
Постоянное, живое напоминание ходит рядом. Говорит ее голосом,
пусть и совсем иначе, улыбается ее губами, касается меня ее
руками…