Фирс исчез, а я стоял задрав голову, не представляя, как попасть
наверх. Дракон внутри не отзывался. Светлое пятно далеко вверху
растекалось смазанным, размытым контуром.
Но там меня ждала Лилиана.
Если проклятый бог не соврал, то душа вернулась в ее тело. А
значит я тоже должен вернуться. Даже если придется стать кем-то,
кем по словам Фирса являюсь на самом деле.
Что бы это не значило.
Я вновь попытался запустить оборот, призвав своего зверя.
Прислушался к себе, опустив ментальные щиты. Будучи князем я носил
их постоянно. Настолько привык защищать разум и прятать свои
истинные мысли и эмоции, что уже сам верил в собственную холодность
и бесчувственность.
Теперь, оставшись оголенным, мой разум горел болью потери и
сквозь этот пожар, едва различимо проступал женский шепот. Лилиана
звала меня. Испуганные всхлипы терзали душу. Я сжал в бессилии
кулаки.
— Я ОТРЕКАЮСЬ! СЛЫШИШЬ?! ОТРЕКАЮСЬ ОТ СВЕТА!
Стены пещеры разнесли мое отчаяние и злость над водой
гладью.
Кости опалило болью, как в первый оборот. Кожа треснула сначала
на руках, потом на скулах.
Я ощущал как кровь струйкой стекает по шее, отчётливо слышал
треск порванных жил. Хрипя, рухнул на четвереньки, склонив голову,
но увидел не скорченные в агонии пальцы, а черно-сизые кости и
клубящуюся вокруг них тьму. Плотные сгустки магии сплетались вокруг
костяного каркаса, будто наращивая на него мышечный скелет.
Хруст костей, как трескотня праздничного Великого костра — за
спиной ломая хребет прорезались крылья.
Я почти не помнил свой первый оборот. Боль забылась. Да и тогда
рядом был наставник, помогавший пройти этот путь. Сейчас у меня
была только цель.
Вернуться к любимой. Ответить на ее зов. Защитить.
Рывок.
Земля осталась позади. Привычное драконье зрение вернуло мне
способность ориентироваться в глухой темноте Фирсовой пещеры. Зверь
внутри бесновался, рвался наверх, к своей истинной паре.
Зов ее становился громче с каждым взмахом кожистых, сотканных их
тимы и голых костей крыльев.
“Стань тем, кем ты рожден”, — звучало в голове голосом
Фирса.
Если верить его словам, то я не земляной дракон, каким был все
эти годы, а странное порождение тьмы из мира мертвых душ. И нельзя
допустить, чтобы кто-то из подданных узнал об этом.
Свет резанул по глазам острым марканским клинком. Я зарычал от
боли, вырвался из тянувших назад сетей подземелья мертвых и рухнул
в жертвенник, ощутив холод камня кожей.