— Угощайтесь, Кэтрин. Могу я называть вас Кэтрин?
— Да, пожалуйста.
Я скромно взяла одну булочку и безмятежно намазала её тонким
слоем масла. Положив сверху сыр, как всегда любила в детстве, я с
наслаждением откусила.
— Вы довольно необычная особа, — сквозь бороду улыбнулся
мужчина, помешивая в маленькой чашке третий кусок сахара. — Кэтрин,
я вас позвал, чтобы рассказать немного о вашем дядюшке. Вы же о
нём, наверняка, только слышали.
— Да, — я кивнула, — я его ни разу не видела.
— Понимаю. Поверьте мне, если бы я знал о вашем существовании,
то я бы раньше сообщил нотариусу о том, что у лавки есть
наследник.
Я отложила булку и выпрямилась на стуле.
— Это вы сделали?
— Конечно, — он, кажется, удивился, — как только я нашёл
завещание вашего Уильяма Мэйса, то сразу же отправился о нём
сообщать.
— Могу я спросить, где вы его нашли? — мне казалось странным,
что сосед через пять лет решил сходить в заброшенный дом соседа,
чтобы что? Случайно найти там завещание? А до этого его не искали?
Там весь первый этаж перерыт! На втором всё чисто, но почему?
Ответов у меня не было.
В ответ старичок совершенно неожиданно рассмеялся.
— Где? В одной из своих книг!
— Книг? — непонимающе нахмурилась я.
— Этот старый пройдоха знал, что если наследник не найдётся, то
через семь лет его имущество перейдет в распоряжение короны. Так же
он понимал, что завещание просто так ему никто не даст оставить на
видном месте… Так что он закинул бумагу в мою родовую книгу.
Представляете? Он бы ещё в детский атлас положил! Я бы ни за что и
не обнаружил бы его, если бы Герда не протирала в шкафу пыль и
случайно не уронила древний фолиант. Им давно уже никто не
пользовался — род Лантеров не настолько влиятелен, чтобы было, что
передавать наследникам, и не настолько плодовит, чтобы эти самые
наследники рождались чаще, чем каждые тридцать лет.
— Подождите! — я в волнении сжала ладонь в кулак, стараясь
говорить максимально сдержанно, как предписывали правила этикета. —
Но ведь он мог оставить завещание у нотариуса! Разве это не так
делается? Какой смысл оставлять такой важный документ у соседа?
— О, нет! Уилли не доверял нотариусам, — отмахнулся мужчина,
откусывая белоснежными зубами собственную булочку.
— Но как он мог предсказать свою кончину? Ведь она была…
внезапной? — я проглотила слова «насильственной» и «убийство»,
решив сгладить острые углы.