Он медленно провёл рукой по подбородку, словно оценивая
собственные мысли.
— «Эту истину подтверждает даже Архиепископ Чревоугодия —
мелькнуло у него в голове. — «Его ведьмин фактор позволял стирать
воспоминания людей… и их имена. Если имя исчезало, человек
оставался в живых, его воспоминания были на месте… но, не
воспоминания людей о нём. Все забывали об этом человеке, да даже
иные следы стирались, по типу вещей, писем и остального. Если он
сожрёт память — люди помнили о нём, но он превращался в чистый
лист, теряя саму суть своей личности, теряя воспоминания…»
Глубоко вдохнув, Регулус сделал шаг вперёд, приближаясь к двери
конференц-зала.
В памяти неожиданно всплыло лицо Нацуки Субару — того парня, что
стоял вместе с Рейнхардом в тот момент.
— «Действительно странный пацан», — с кривой усмешкой отметил
он. — «Ничем не примечательный. Ни силы, ни славы, ни выдающихся
полномочий… только дар Лени, который он получил, убив Архиепископа
Лени. И даже его полномочия были гораздо слабее, чем у того
фанатика, Бетельгейзе Романе-Конти.»
Регулус прикрыл глаза, вспоминая.
— «Его Незримая Рука…» — продолжал размышлять он. — «Слабая, по
сравнению с Бетельгейзе, могла становиться нематериальной, но он
мог призвать лишь одну руку, да и после её использования он
чувствует боль… ведь, он не совместим, он не ленив. Бетельгейзе
наверное стал таким сумасшедшим из-за несовместимости, ведь он был
совсем не ленивым, он был постоянно занятым, и самым трудолюбивым
Архиепископ из всего культа. И всё же, даже с этим убогим даром,
этот юноша смог разгадать тайну Львиного Сердца. Он открыл дорогу
Рейнхарду для смертельного удара… хотя, если так подумать, он
использовал его лишь в конце.»
Краешки губ Регулуса дрогнули в едва заметной улыбке.
— «Пожалуй, я должен был бы его поблагодарить. Если бы не он,
грязный, измождённый Рейнхард наверняка покинул бы поле боя,
признав невозможность меня убить. Он бы занялся эвакуацией города,
оставив меня в покое. И тогда…» — Регулус коснулся груди, где
билось сердце. — «Я бы не получил полномочий Жадности. Не обрёл бы
память и силу того Регулуса.»
Регулус сдержанно толкнул дверь и вошел в зал, его лицо
оставалось непроницаемым, но внутри вспыхнуло раздражение.
За большим столом сидели пятеро, но его взгляд сразу упал на
одну из них — Мирзам.