— Ну всё, хватит.
Розоволосая, не дав ему ни секунды на протест, резко возвысила
ногу над ним и с видимым удовольствием опустила ботинок прямо в
солнечное сплетение Регулуса. Удар получился быстрым и точным,
вырвав у него внезапный протяжный стон.
— А-а-а! За… что… — с трудом выдохнул он, широко распахнув глаза
и схватившись за живот.
— За то, что ты меня разозлил, — с ледяным спокойствием отрезала
она, забирая ногу и поправляя волосы, будто ничего не
произошло.
Архиепископ медленно сел, потирая ушибленное место и глядя на
неё с выражением искреннего укора.
— Ты могла бы просто позвать меня, ты знаешь? Нежно, мягко… как
сестра, — проворчал он, кашляя.
— Нежно? — переспросила Дифда с ухмылкой, сложив руки на груди.
— Для тебя это был самый нежный вариант. Не вынуждай меня применять
более радикальные методы.
Регулус понял, что спорить с ней бесполезно. Он лишь вздохнул,
одёрнул шарф и медленно спрыгнул с повозки, растягивая плечи и
сонно осматривая столицу.
— Слушай, Дифдочка, у меня денег нету… на что я тебе куплю
продукты? — протянул Регулус, лениво глядя на девушку с выражением
невинности на лице. Его золотистые глаза блеснули хитроватым
светом, словно он заранее знал, как всё обернётся.
Дифда, не скрывая раздражения, фыркнула и, сунув руку в карман,
вытащила несколько золотых монет. Словно с вызовом, она швырнула их
в сторону Регулуса, не утруждая себя даже словами.
Монеты ярко блеснули на солнце, прежде чем он ловко поймал их в
воздухе. Регулус довольно улыбнулся, проверяя, чтобы их количество
было достаточным, а затем убрал их в карман своих мешковатых,
чёрных брюк.
— Спасибо, — с лёгким кивком поблагодарил он.
Но прежде чем он успел отвернуться, её голос прозвучал холодно и
угрожающе:
— Если я узнаю, что хоть одну из них ты потратил на что-то для
себя, — она сделала многозначительную паузу, прищурив розовые
глаза, — пинай на себя.
Её лицо приняло выражение, от которого у любого здравомыслящего
человека по спине пробежал бы холодок.
Регулус напрягся, почувствовав, как по лбу пробежала капля пота.
Он вытянул руки вверх в жесте капитуляции, улыбаясь натянуто,
словно пытался загладить вину, которой ещё даже не было.
— Тихо, тихо, успокойся, — заговорил он нервным тоном. — Не
собираюсь я ничего для себя покупать. Исключительно продукты для
нашей замечательной команды, — добавил он, будто пытался её
задобрить.