— Не называй без нужды даже свои имя. Те, кому надо, знают его, а незнакомцам не называй. Бойся вреда. У принцессы много врагов.
А теперь я сидела в экипаже, укутанная мехами и шкурами, и ехала навстречу неизвестности вместе с моими спутницами и служанкой, которую благодаря заступничеству нас троих, оставили при госпожах. Маленькое окошко было зарешечено и сквозь него нельзя было разглядеть, что за окном, день или ночь.
— Что случилось, госпожа? Ваши волосы, у меня в глазах темно, или они поменяли цвет? — Виктория шептала молитвы прежним Богам и грела ладони, а потом взглянула и произнесла странные слова, вырвавшие меня из раздумий.
Эрина, до этого опустившая голову и тоже повторявшая молитвы, резко посмотрела, прищурив глаза. В экипаже, освещённом только тусклой лампой под потолком, было нелегко разглядеть даже собственные руки.
Служанка Мектильда, так и не пришедшая в себя от пережитого ужаса быть изгнанной дважды, только сидела у моих ног на полу на толстой шкуре, притянув колени к лицу, и раскачивалась из стороны в сторону под собственное бормотание.
Если бы её увидели в таком состоянии дома, черноволосую, растрёпанную, полуодетую с безумными глазами, то тут же признали носителем Чёрного Дара. Прорицания считались под запретом, они навлекали беду на того, о ком говорили.
— Что ты сказала? — мотнула я головой, отгоняя призраки прошлого. — Что с моими волосами?
— Они потемнели, ваше высочество, — выдохнула Виктория, словно задыхалась. Они с Эриной смотрели на меня, как на призрак давно почившего. — Они не такие, они тёмные...
— Это всё демонский огонь, — прошептала Эрина, переглянувшись с соседкой. —Говорят, что огня не было, это лишь негаснущее пламя для лампы.
— Не знаю, тебя же обожгло, — протянула Виктория. — Госпожа, посмотрите, что с её рукой.
Виктория на всякий случай отодвинулась в дальний угол кареты.
Эрина, скривив губы, быстро закатала рукав платья и с растерянным видом протянула руку, чтобы показать: на её белой кожи не осталась ни следа. Виктория со своего места вытянула шею и тоже глянула, словно не верила.
— Так что с моими волосами? — нахмурилась я, ощупывая их. Я так и не успела расплести косы ко сну, поэтому они всё ещё лежали толстыми змеями на затылке, и посмотреть, какого они цвета, не могла.
— Потемнели, — поджав губы, кивнула Эрина, пряча руку под шубу, наброшенную на плечи. — Но, может, просто здесь мало света, ваше высочество.