Однако, было очевидно, что наиболее простые и реалистичные идеи
оттуда знаменитый хирург тут же пустил в дело. Стеклянными шприцами
он тоже хвастался ещё в июне.
К двум пополудни всё было готово. Саша взял с собой Андреева и
Баландина, и они поехали в Мраморный дворец.
Он был построен в Екатерининскую эпоху примерно в одно время с
Зубовским флигелем и напоминал его по архитектуре. Классика без
излишней пышности.
Лёгкий ветер с замерзающей Невы разогнал тучи, солнечные лучи
веером ударили вниз на мраморные пилястры, и окрасили их
розовым.
Карета въехала во внутренний двор. Дядя Костя встретил внизу у
парадной лестницы с мраморными стенами, высокими окнами и
золочёными люстрами.
Скромные Сашины эскулапы, кажется, немного робели, но он
решительно повёл их вверх вслед за Константином Николаевичем. Да,
попривык уже. Ну, мрамор, ну, золочёные люстры, ну, наборный
паркет.
Комната, где болел Никола, была скромнее, но высокие окна,
позолота на потолке и лепнина присутствовали. Саша мысленно
похвалил Здеккауера, что больного отселили отдельно.
Поклонник каломели сидел рядом с кроватью.
По другую сторону стояла тётя Санни и комкала в руке платок.
Даже причёска утратила обычную идеальность: рыжий локон выбился из
неё на свободу и упал на плечо. Александра Иосифовна подняла на
Сашу полные слёз глаза.
- Саша! – проговорила она с сильным немецким акцентом.
- Всё будет хорошо, - банально успокоил он.
Никола полусидел на постели, опираясь на подушку и надсадно
кашлял.
Профессор Медико-хирургической
академии Николай Фёдорович Здеккауер облик имел благообразный:
прямой нос, высокий лоб, тёмные внимательные глаза и черную
бородку. Был в сюртуке, не мундире. Значит, ещё не лейб-медик. Под
модным «хорватом», на алой орденской ленте, висел крест святой Анны
– «Анна на шее».
На Сашину медицинскую команду
заслуженный профессор глядел с нескрываемым презрением.
- Позвольте, я посмотрю? – спросил Андреев.
И достал стетоскоп. С деревянным колоколом на конце и проводом в
одно ухо.
Послушал Николу в перерывах между приступами кашля и выдал
резюме:
- Да, воспаление лёгких.
Здеккауер одарил его презрительной усмешкой: «Ты щенок, берёшься
проверять диагнозы петербургского профессора?»
Андреев, кажется, почувствовал себя самозванцем и слегка
покраснел.
Профессор и Сашу бы облил презрением, но с великим князем номер
мог не пройти, и Здеккауер отвел глаза.