Ростовцев имел здесь квартиру, поскольку возглавлял штаб
военно-учебных заведений.
Поднялись к нему.
Яков Иванович лежал на постели и выглядел как типичный старый
генерал: с седыми усами, круглым лицом, крупным носом и волевым
выражением глаз.
Увидев Сашу, он попытался приподняться на локте.
- Ваше Императорское Высочество… - с трудом проговорил он.
Голос звучал по-стариковски.
- Не нужно, - сказал Саша.
И представил Андреева.
- Это мой друг и помощник, он дипломированный врач. В прошлом
году окончил Императорскую медико-хирургическую академию с отличием
и золотой медалью.
Ростовцев взглянул на юного доктора с некоторым недоверием, но,
очевидно, о воле государевой был осведомлён и осмотреть себя
дал.
Саша отошел к выходившему на Неву окну, за которым повалил
снег.
Андреев окончил осмотр, перевёл взгляд на Сашу и покачал
головой.
- Ну, сколько мне осталось, молодой человек? – поинтересовался
Ростовцев.
Николай Агапиевич несколько смешался и спросил:
- Почему не разрезали карбункул?
- Меня лечил гомеопат Обломиевский, - объяснил Ростовцев, - они
враги операций.
- Гомеопат? – переспросил Саша.
И посчитал про себя до десяти.
- Надеюсь я доживу до того счастливого момента, когда их всех
разгонят к чертовой матери, - сказал он.
- Меня потом смотрел Здеккауер и сказал, что момент для операции
упущен, - сказал Ростовцев.
И перевёл глаза на Андреева.
- Да вы не молчите, молодой человек. Здеккауер дал мне два
месяца.
- Отлично! – воскликнул Саша. – Он, вроде, неплохой диагност. За
два месяца мы успеем. Плесень растёт 10 дней. Завтра приедет
лекарство из Москвы. Но его не хватит. Яков Иванович, здесь есть
подвал?
- Да, - с некоторым удивлением подтвердил Ростовцев.
- Тогда я прошу у вас пару комнат, - сказал Саша. – Мы будем там
выращивать плесень для вашего спасения.
- Гм… - сказал Ростовцев.
Но кивнул.
- Если не возражаете, я телеграфирую Пирогову. Надеюсь, он
найдёт возможность приехать.
Телеграмму Николаю Ивановичу Саша отправил в тот же день.
А вечером Николе вкололи вторую дозу. Ростовцева это бы не
спасло.
И поставили везде плошки с плесенью, разделив драгоценный штамм
на крупинки: в подвале Первого кадетского корпуса, в подвале
Мраморного дворца и в Петергофской лаборатории.
Утром четвертого декабря из Москвы приехал Склифосовский.
Саша в сопровождении Гогеля встретил его на Николаевском
вокзале, и они обнялись.